ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Что я наделал!

Земля под нами разверзлась, из образовавшейся ямы на поверхность вынырнул огромный дубовый стол с пятью демонами-заседателями. Каким-то чудом меня угораздило вызвать пресловутый Голоадский Комитет по Завоеванию Земли.

— Прошу слова! — выкрикнул демон болезненного вида, сидевший в конце стола.

Гораздо более крупный демон-председатель стукнул по столу молоточком и проворчал:

— Ну что там у тебя еще?

— Прошу прощения, — заметил болезненный демон голосом таким наглым, что вряд ли его хозяина кто-нибудь когда-нибудь прощал. — Оглядитесь вокруг. По-моему, мы не туда попали. Кто-то же должен был об этом сказать!

— Ты на что намекаешь? — возмутился демон с молоточком. — Мы просто почувствовали повышенную концентрацию волшебства. Нас вынесло сюда помимо нашей воли.

Демон с молоточком полностью сконцентрировался на гневном взгляде в сторону младшего по званию и потому не дал себе труда осмотреться. Это был мой шанс. Если Комитет затеет дискуссию, мы сможем контратаковать.

— Прошу прощения, — не унимался наглый демон. — Но здесь нет никаких волшебников. — Он улыбнулся, совершенно довольный собою. — И об этом тоже должен был кто-нибудь сказать!

Демон с молоточком удивленно огляделся и воскликнул:

— Клянусь Голоадией! В одном наш тщедушный друг прав. Волшебниками здесь не пахнет! Значит, это не Вушта? — Демон помолчал немного, а потом вкрадчиво добавил: — Осторожнее! Вдруг это какая-нибудь каверза наземного мира?

Ах, если бы только каверза удалась! А может, быстренько заглянуть в «Курс» и что-нибудь поискать? Но что?

— Прошу слова! — не унимался тщедушный демон.

Демон с молоточком устало прикрыл глаза:

— Ты уже говорил…

Маленький болезненный заседатель яростно замотал головой:

— Это совсем про другое! — И он вытянул вперед свою тощую, бледную ручонку. — Вон там, смотрите: это случайно не бывший Большой Хухах? Чего это он там стоит?

Они обнаружили Гакса. Надо действовать быстро! Я опять открыл указатель. Но что, собственно, искать? Может быть, «Демоны, парализованные волшебством»? Я быстро-быстро перелистал страницы.

— Ничего себе… — пробормотал себе под нос демон с молоточком и церемонно кивнул Гаксу. Потом он вежливо кашлянул (вот уж поистине мерзкий звук!) и произнес: — Простите нас, Ваша Огромность. — Демон с молоточком попытался улыбнуться. — Мы не хотели вам помешать. Просто, знаете ли, проходили мимо, ну и…

Замороженный Гакс не ответил. Я лихорадочно листал страницы, пытаясь найти «Демонов, парализованных…».

— Ваше Великолепие! — продолжал демон с молоточком. — Я уверен, вы меня поймете!

Гакс стоял неподвижно, как памятник. Демон с молоточком вспотел. Я все листал книгу и как раз наткнулся на рубрику «Демоны, погруженные в сироп». Должно быть, где-то близко.

— Ваше Превосходство! — демон с молоточком упал на колени. — Прошу вас, позвольте дать нам шанс все объяснить!

Я как раз дошел до рубрики «Демоны пареные». Позвольте: но ведь «пареные» идет сразу после «парализованные»! Выходит, того, что я ищу, в указателе нет. Тупо уставившись в книгу, я размышлял. Может быть, ответ где-нибудь в середине? Он должен быть! Должен!

— Прошу слова! — возопил тщедушный демон. — Обратите внимание: Большой Хухах даже не шевельнулся…

— Ну и что, что Большой Хухах не шевельнулся? — истерически завизжал председатель. — Может, Большой Хухах не хочет шевелиться!

— Извиняюсь, — возразил мелкий. — Мне кажется, что он не шевельнулся потому, что не может шевелиться! Поглядите-ка, как над ним вьются птички, — будто он дерево какое или камень. Его заморозили при помощи какого-то хитрого наземного заклинания.

— Да что ты несешь… — Демон с молоточком замолк, вглядевшись в неподвижного Гакса. И тут какой-то воробей бесстрашно приземлился прямо на нос бывшему Большому Хухаху.

— Заморожен? — прошептал демон с молоточком. Конечно же, «замороженный»! Я поскорее открыл указатель на букве «3».

— Кто-то же должен был сказать об этом! — насмешливо выдавил тщедушный болезненный демон.

— Надо же: заморожен! — Демон-председатель вытер лоб и стукнул молоточком. — А, собственно говоря, кому теперь интересен этот престарелый Большой Хухах? Сейчас правит Комитет!

Нашел! «Демон замороженный, на палочке» — страница 212. На палочке? Тут что-то не то. Тем не менее это моя единственная надежда.

Председатель еще раз ударил по столу молоточком:

— Кто за нападение?

Четверо из пяти демонов подняли лапы с отвратительными когтями. Надо поторопиться, пока они не вскипятили мне кровь.

— Прекрасно, большинство…

— Прошу слова! — заверещал хилый, болезненный демон.

Кажется, еще минутка у меня есть. Скорее, на страницу 212!

— Мне очень жаль, — сказал председатель таким голосом, что было непохоже, что ему жаль. — Но единогласного голосования в данном случае не требуется.

Тщедушный демон извлек откуда-то из-под стола увесистый том:

— Но в «Своде законов Голоадии» сказано…

У меня тоже было что почитать в эту минуту! Я нашел страницу 212 и быстро пробежал глазами текст:

Я перестал читать. Нет, это нам не подойдет.

— Но здесь нет волшебников! — орал демон с молоточком. — Ты сам это утверждал. Совсем же другие правила, если нет волшебников!

— Прошу ело… — не унимался болезненный демон.

— Нет уж! — рявкнул председатель. — Хватит! Мы атакуем без тебя, вчетвером!

Ну вот. Кончено. Больше у меня не будет времени заглянуть в «Курс для самостоятельного изучения». Я бросил книгу и схватил посох. Не очень-то действенное оружие против демонского Комитета, но другого нет. Придется принимать бой втроем: Я, Домовой и хорек, который как раз вылез из мешка.

— Братья демоны! — призвал демон с молоточком. — Время кипятить кровь!

— Еще нет! — прогудел голос откуда-то сверху. Кто бы это мог быть? Неужели подкрепление?

Команда демонов-специалистов по кипячению крови? Я со страхом взглянул вверх.

— Поберегись! — предостерег густой бас. — Дорогу! Головы берегите!

Голос принадлежал дракону Хьюберту, а на спине у него сидела Эли. Настырная парочка шла на снижение и, похоже, намеревалась приземлиться прямо нам на головы. Демоны бросились врассыпную. Впрочем, трое из них уволокли с собою стол, таким образом расчистив дракону посадочную площадку.

— Спасибо, — сказал Хьюберт, обрушив на землю свое объемистое тело. — Мы любим появляться эффектно.

— Прошу слова! — пискнул болезненный демон. Но демон-председатель, не обращая внимания на посторонние помехи, повернулся к вновь прибывшим и воинственно поднял молоточек:

— Как вы смеете указывать Комитету, пришло или не пришло время кипятить кровь?

— Да вы просто святая простота! — удивился Хьюберт. — Вы что, не знаете, что никакое мероприятие не может обойтись без Барышни и Дракона? Оно просто не состоится!

— Не… состоится? — Демон был уже не просто зол, он был в ярости. Из ярко-синего он сделался багровым. Должен признать, что слова дракона меня тоже несколько шокировали, может быть, оттого, что я как-то никогда не думал о кипячении крови как о «мероприятии». Однако же появление Барышни и Дракона хотя бы на время отсрочило атаку демонов. Может, мне еще раз попытать счастья с «Курсом для самостоятельного изучения»?

— Я вот вам покажу, как не состоится! — завизжал демон с молоточком, придя в себя.

— Да-да. Непременно покажете, — успокоил его Хьюберт. — Но прежде позвольте представиться. Барышня, мою шляпу!

Эли запустила руку в ранец, висевший на спине Хьюберта, вытащила оттуда красный цилиндр с веселенькой бахромой и плотно надела его на голову дракону.

— Но… — начал было демон-председатель.

— Это не обсуждается! — отрезал Хьюберт. — Должны же мы познакомиться. А что позволит нам лучше выразить себя, чем песня и танец?

— Что? — взвыл демон. — Что-о? Барышня ловко соскочила со спины Хьюберта, и он запел:

— Прилипают к пальцам, — вторила ему Барышня.

— Рассыплются наверняка, — подхватила Барышня.

Демоны смотрели на артистов, разинув рты, их желтые зубы зловеще поблескивали. Мне никогда не пришло бы в голову противостоять нападению Голоадии песней и пляской, особенно если в песне говорилось о давленых демонах. Но Хьюберт не раз говаривал мне: «Не бывает плохой публики — бывают только неумелые исполнители». Сейчас, похоже, он собирался доказать это. Странно, но песня и танец возымели действие. Не знаю, что тут сыграло главную роль: новая ли программа, нелепость ситуации, отвратительный голос дракона, а может, просто шок. Как бы там ни было, демоны смотрели и слушали, раскрыв рты. Да что скрывать! Даже я не остался безучастен к тому, что Барышня и Дракон выделывали ногами, и смотрел на них, как завороженный, позабыв о «Курсе для самостоятельного изучения».

Барышня и Дракон запели дуэтом:

— Сейчас дадим вам маленький совет! — дружно проскандировали Хьюберт и Эли.

Хьюберт протянул свой хвост Эли:

— Хватайся, Барышня!

Эли исполнила несколько сложных танцевальных па, весьма похожих на движения, совершаемые Домовым перед тем, как он начнет колдовать.

— Скажи-ка, дружище, — обратилась она к Хьюберту, — ты не знаешь, почему демоны не нанимаются на службу к драконам?

— Конечно, Барышня, знаю! — Хьюберт выпустил колечко дыма. — Они просто боятся, что их уволят!

Потом они еще немного поплясали, да так, что под драконом земля дрожала, после чего Хьюберт спросил:

— Скажи-ка, Барышня: я так понимаю, ты не стала бы встречаться с парнем из мрачной огненной Голоадии?

— Ты прав, — вздохнула Эли. — От них от всех пахнет паленым.

И опять они некоторое время молча танцевали.

— Послушай, Барышня, — снова начал Дракон. — Да?

— Слыхала ты старую песню о том, что будто бы демоны не любят наземный мир?

— Нет, но, если ты напоешь, я подхвачу! Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что именно с этой реплики все пошло наперекосяк. Этой старой и затасканной шуткой Эли и Хьюберт свели на нет ранее произведенное впечатление. Терпение демонов иссякло.

— Вскипятим дракону кровь! — крикнули они в один голос.

— У меня кровь и так достаточно теплая, — забеспокоился Хьюберт. — Ведь в легких у меня огонь!

Но демоны уже собрались за столом и уставились на дракона. Хьюберт запнулся и чуть не сшиб с ног Эли. Он не мог сопротивляться той концентрации зла, которой совместными усилиями добились члены Комитета. Цилиндр упал у него с головы. Как и подобает артисту, Хьюберт старался любой ценой закончить свое выступление. Но движения его с каждой секундой все меньше напоминали танец, и все больше — походку пьяного.

Надо было что-то делать. Но что? На горьком опыте я убедился, что «Курс для самостоятельного изучения» мало помогает, когда надо действовать быстро. А то, что происходило между Хьюбертом и демонами, могло считаться весьма веским основанием для спешки.

— Не пора ли применить Домовую Силу? — осведомился Башмачник.

— Примени хоть что-нибудь! — заорал я. — Все, что угодно!

Домовой хмуро кивнул:

— Нужна настоящая работа? Извольте! — И он, не теряя времени, пустился в пляс.

На небе появилось темно-коричневое облако и стало стремительно расти и набухать. Тщедушный демон тут же выкрикнул свое обычное «Прошу слова!», но собратья не обратили на него внимания: все были слишком заняты драконом. Между тем из облачка на головы членов Комитета посыпались… туфли.

— Мало! — сморщился Башмачник. — Обычно домовые делают это лучше.

И он затанцевал вдвое быстрее. Туфли сменились сандалиями, а те — детскими башмачками с пряжками. Двое из демонов отвлеклись от дракона и с тревогой взглянули вверх.

— Давай, давай! Кажется, на них действует! — подбадривал я Домового.

Башмачник покачал головой:

— Плоховато! — И настолько увеличил скорость танца, что я уже не мог уследить за его ногами.

Начался ливень мужских ботинок больших размеров. Члены Комитета в ужасе закрывали головы лапами, глядя в кишащее ботинками небо. Хьюберт встал на ноги и встряхнулся. Злые чары разрушились!

— Ну, Барышня, — как ни в чем не бывало изрек он. — Пора спеть дуэт. Тот, кото… — Дракон начал задыхаться.

Я посмотрел на демонов. Эти твари снова сосредоточились на Хьюберте. Ботинки отскакивали от их покрытых чешуей тел, не причиняя никакого вреда. У этих негодяев оказалась толстая кожа! Преодолев первый испуг и убедившись, что дождь из обуви безвреден, демоны тут же вернулись к кипячению крови. Хьюберт со стоном опустился на колени. Эли едва успела отойти в сторону — огромное тело дракона рухнуло наземь.

— О горе! — сокрушался Башмачник. — Домовая Сила не подействовала… — Он тоже упал. Ботинки больше не сыпались с неба. Демоны взглядами пригвоздили дракона к земле. Бедняга слабел на глазах.

Итак, у Домового ничего не вышло. Настал мой черед. Надо их отвлечь. Издав воинственный клич, я побежал к столу.

— Ты умрешь, негодяй! — воскликнул я, готовясь размозжить тщедушному башку своим посохом.

— Прошу прощения, но думаю, что нет, — ответил этот недомерок. Он сгруппировался, проворно схватил огромный том «Свода законов Голоадии» и приготовился опустить его мне на голову. Я попятился. Вот если бы мне догадаться захватить с собой «Курс для самостоятельного изучения»! Тогда бы мы потягались, чья книга лучше. А посох, к сожалению, не мог соперничать со «Сводом законов Голоадии». Один удар этаким «кирпичом» — и мое оружие переломится, как тростинка.

— Прошу слова! — победоносно выкрикнул демон, придавив меня к земле своей книгой. Эта штука небось весит не меньше Хендрика со всеми его доспехами. Ни вдохнуть, ни выдохнуть! Хорошенькая смерть — быть задавленным «Сводом законов Голоадии»!

Сидя на мне верхом, демон гнусно хихикнул:

— Единогласно! Приговаривается к смер… — Вдруг его противный голос перешел в испуганный писк.

— Ип-иип, — пискнул в ответ мой верный хорек. Оказывается, он прыгнул и вцепился моему обидчику в физиономию. Демон с испугу лишился чувств и упал навзничь, и я наконец освободился от «Свода законов Голоадии». Отдышавшись, я повернул голову и увидел Эли, склонившуюся над Хьюбертом.

— Что же теперь делать? — всхлипывала она.

— Я умру… как настоящий артист, — простонал Хьюберт. — Давай, Барышня!

Эли послушно начала танцевать вокруг распростертого тела Хьюберта, а тот, собрав последние силы, запел:

— С демонами сложно! — Он перевел дух и с трудом продолжал: — Просто так не съешь… Но с крекерами можно!

— Но с крекерами можно! — плачущим голосом вторила Эли. Хьюберт умирал, как подобает артисту!

Демоны сдавленно захихикали, предвкушая победу. А ведь Хьюберт был самым сильным из нас. Только он один мог противостоять Голоадскому Комитету своим огненным дыханием. Теперь, когда Хьюберт повержен, эти негодяи расправятся с нами скорее, чем тщедушный скажет «Прошу слова!». Нет спасения!

И тут Гакс Унфуфаду чихнул.