"Тройное удовольствие или На счет «три» кайф лови" - читать интересную книгу автора (Иванович Джанет)

Глава 9

Не горя желанием снова увидеть в своей спальне на рассвете Рейнжера, я убедилась, что окна закрыты на защелку, а на двери надежный засов. Затем для пущей уверенности соорудила перед дверью башню из сковородок и кастрюль так, чтобы если откроется дверь, посуда обрушится, и разбудит меня. Однажды я уже проделала подобное с башней из стаканов. Очаровательно сработало, если не считать того, что весь пол был усеян битым стеклом, а необходимость пить из бумажных стаканчиков царила в моей жизни вплоть до появления следующего денежного чека.

Я перечитала свои каракули в блокноте, но чудных открытий со страницы ко мне не соскочило.

В пять часов утра кастрюли загромыхали по полу, и, выскочив в ночной фланелевой рубашке, я обнаружила в прихожей улыбающегося Рейнжера.

- Привет, милашка, - произнес Рейнжер.

Я пробралась через посуду и проверила дверь. Два автоматических замка были невредимы, засов опущен, цепочка не снята. Согласно моему заключению Рейнжер наткнулся на гору посуды, просочившись под половицей.

- Полагаю, что бесполезно спрашивать, как ты это проделал, - сказала я.

- Однажды, когда уляжется суета, мы проведем урок на тему продвинутого «В и П» (на языке гангстеров B and E – breaking and entering – взлом и проникновение – Прим.пер).

- Ты когда-нибудь слышал о дверном звонке?

Рейнжер только продолжал скалиться.

Ну ладно, я бы не ответила на дверной звонок. Посмотрела бы в глазок, увидела бы стоящего там Рейнжера и вернулась бы назад в постель.

- Я не побегу, - заявила я. – Я уже вчера набегалась. Меня от этого воротит. И не буду снова это делать, ни за что. Плавали, знаем.

- Спортивные упражнения улучшат твою сексуальную жизнь, - заметил Рейнжер.

Я не собиралась делиться смущающими меня секретами с Рейнжером, но моя сексуальная жизнь вечно на низком уровне. Нельзя улучшить то, что даже не существует.

- Снег идет? – осведомилась я.

- Нет.

- Дождь идет?

- Нет.

- Ты ведь не ждешь, что я буду снова пить еще одну из этих твоих «смути», верно?

Рейнжер окинул меня оценивающим взглядом.

– Не помешало бы. А то ты выглядишь в этой ночнушке, как медвежонок Смоуки.

- И вовсе я не выгляжу, как медвежонок Смоуки! Ладно, ну не брила я ноги пару дней… но это ведь не делает меня похожей на медвежонка Смоуки. И я уж определенно не такая толстуха, как медвежонок Смоуки.

Рейнжер все еще расточал улыбки.

Я потопала в спальню и хлопнула дверью. Натянула на себя теплые кальсоны и спортивный костюм, зашнуровала кроссовки и промаршировала обратно в прихожую, где, скрестив на груди руки, все еще стоял Рейнжер.

- Не рассчитывай, что я буду проделывать это каждый день, - заявила я Рейнжеру, стиснув зубы. - Делаю это только, чтобы тебя потешить.

Спустя час я приволоклась в квартиру и без сил рухнула на диван. Мысленно я представила пистолет на ночном столике, и мне стало любопытно, заряжен ли он. А потом поразмышляла, а не испробовать ли его на Рейнжере. Или самой застрелиться. Еще одна пробежка ни свет ни заря, и я, так или иначе, скончаюсь. Может, лучше сразу с этим покончить.

- Я уже созрела для работы на фабрике, производящей предметы гигиены, - сообщила я Рексу, который прятался в банке из-под супа. – Чтобы впихивать тампоны в коробки, вовсе не требуется быть в хорошей форме. Наверно, если бы даже меня разнесло до трехсот фунтов, я все еще годилась бы для работы на фабрике гигиенических прокладок. - Я сдернула с ног обувь и стянула влажные носки. – Зачем я себя так извожу? Связалась с психом, и мы оба зациклились на поисках старого типа, который продает мороженое.

Рекс вылез спиной вперед из банки и смотрел на меня, подергивая усиками.

- Точно, - обратилась я к Рексу. – Это глупо. Глупо, глупо, глупо.

Я поворчала и встала на ноги. Потом поплелась на кухню и стала готовить кофе. По крайней мере, Рейнжер не вернулся со мной, чтобы надзирать за завтраком.

- Ему пришлось уйти из-за несчастного случая, - поделилась я с Рексом. - Честное слово, я не собиралась спотыкаться об него. И уж точно не хотела проделывать дыру на тренировочном костюме у него на колене, когда он упал. И конечно, я чувствую себя плохо из-за этого растянутого паха.

Рекс послал мне один из этих взглядов, который говорил «Ага, точно»

Когда я была маленькой, то хотела стать северным оленем – типа летающего. Года два я провела, скача вокруг, выискивая лишайники и фантазируя о мальчике-олене. Потом однажды я увидела «Питера Пена», и моя оленья фаза приказала долго жить. Я не понимала этой прелести никогда не вырастать, потому что каждая маленькая девочка в Бурге ждет не дождется, чтобы вырасти, приобрести сиськи и бегать на свидания. Я только поняла, что летающий Питер Пен лучше, чем северный олень. Мери Лу тоже посмотрела «Питера Пена», но ее амбиции были направлены на Вэнди, поэтому мы с Мери Лу составили замечательную пару. Целыми днями можно было увидеть, как мы, держась за руки, бегали по окрестностям и распевали «Я могу летать! Я могу летать!» Будь мы постарше, это, наверно вызвало бы толки.

Стадии Питера Пена на самом деле не суждено было долго просуществовать, поскольку несколько месяцев спустя я открыла для себя Чудо-Женщину. Чудо-Женщина не умела летать, но у нее были большие оттопыривающиеся сиськи, втиснутые в сексуальный Чудо-костюм. Барби надежно утвердилась на роль модели в Бурге, но Чудо-Женщина дала бы ей сто очков вперед. Она не только выставляла свой Чудо-лифчик, но и пинала серьезные задницы. Если бы меня просили назвать имя личности, которая оказала самое большое влияние в моей жизни, это была бы Чудо-Женщина.

Все подростковые годы и когда мне было чуть больше двадцати, я мечтала стать рок-звездой. То обстоятельство, что я не умела играть на музыкальных инструментах или вывести ноту не умаляло эту фантазию. В более трезвые моменты я хотела быть подружкой рок-звезды.

За очень короткий период, когда я работала продавщицей нижнего белья у Е.Е.Мартина, мои стремления обратились к корпоративной Америке. Мои грезы были о элегантно одетой женщине, отдающей направо и налево приказы раболепствующим мужчинам, пока у тротуара ее поджидает «лимузин». Реальность же пребывания у Е.Е.Мартина была такова, что я работала в Нью-Арке и считала день хорошим, если никто не помочится мне на туфлю на железнодорожной станции.

В настоящий момент у меня проблемы с возникновением добротной фантазии. Я вернулась, было, назад к желанию стать Чудо-Женщиной, но факты – упрямая вещь: я с трудом заполню Чудо-бюстгальтер Чудо-Женщины.

Я сунула замороженные вафли в тостер, и съела это подобие печенья, когда оно было готово. Потом выпила две чашки кофе и потащила свои больные мускулы в ванную, чтобы принять душ.

Я долго стояла под струями воды и мысленно перебирала список вещей, которые необходимо сделать. Мне нужно позвонить насчет пикапчика. Потом затеять стирку и оплатить несколько счетов. Я должна возвратить Мери Лу свитер. И последнее, но не самое малое – необходимо найти Дядюшку Мо.

Перво-наперво я позвонила насчет пикапа.

- Это все ваш карбюратор, - сообщил мне этот посланник небес сервисный менеджер. – Мы можем поставить новый или отремонтировать старый. Отремонтировать будет дешевле. Конечно, тогда никаких гарантий.

- Что это значит – мой карбюратор? У меня же только свечи и зажигание были неисправны.

- Ага, - согласился он. – И их тоже нужно было починить.

- А сейчас вы уверяете, что это карбюратор.

- Ага. На девяносто пять процентов уверен. Иногда возникают такие проблемы, и вы получаете неисправный клапан рециркуляции отработавших газов. Временами имеется неисправный клапан системы вентиляции картера, пропускающий воздух или поврежденная вакуумная перемычка. Может также быть неисправный насос для подачи горючего… но я не думаю, что в этом дело. Полагаю, вам требуется новый карбюратор.

- Прекрасно. Замечательно. Великолепно. Сделайте мне карбюратор. Сколько времени это займет?

- Недолго. Мы вам позвоним.

Следующим в моем списке было заскочить в контору и посмотреть, не наклюнулось ли чего-нибудь новенького. И пока я там буду, не помешает на всякий случай пройтись по кредитной истории Эндрю Ларкина, обитателя Монтгомери Стрит, которого мы с Рейнжером допрашивали.

Я натянула кучу теплых одежек, поспешно спустилась по лестнице, обломала самый свежий слой льда на «бьюике» и загромыхала в сторону конторы.

Лула с Конни уже были заняты работой. Дверь в кабинет Винни была закрыта.

- Он там? – спросила я.

- Не видела его, - отозвалась Конни.

- Ага, - добавила Лула. – Может быть, прошлой ночью кто-то вогнал кол ему в сердце, и он вообще не появится.

Зазвонил телефон, и Конни передала трубку Луле.

- Кто-то по имени Шарлин, - пояснила Конни.

Я подняла брови, глядя на Лулу. Шарлин, та, что была женщиной Лероя Уоткинса?

- Да! – произнесла Лула, повесив трубку. – Нам везет! Мы получили еще одну наводку. Шарлин сообщила, что прошлой ночью Лерой вернулся домой. А затем они затеяли большую потасовку, Лерой немного побил Шарлин и выкинул ее на улицу. Поэтому Шарлин говорит, что мы можем поиметь этого урода.

У меня уже в руках были ключи, а куртка застегнута на все молнии.

– Поехали.

- Это будет легче легкого, - заявила Лула, когда мы попали на Старк Стрит. - Мы просто подкрадемся к старине Лерою. Он подумает, что это, наверно, Шарлин за дверью. Только надеюсь, он не подскочит к двери, весь из себя от счастья, ты понимаешь, что я имею в виду?

Я точно знала, что она имеет в виду, но даже думать об этом не хотела. Я припарковалась у дома Лероя, мы посидели молча в машине.

- Ладно, - произнесла Лула. – Наверно, во второй раз свою дверь разломать он не захочет. Возможно, ему досталось от домовладельца. Двери ведь не растут на деревьях, знаешь ли.

Я обдумала сие заключение.

- Может, его даже здесь нет, - добавила я. – Когда последний раз его видела Шарлин?

- Прошлой ночью.

Мы еще немного посидели.

- Мы могли бы здесь его подождать, - предложила Лула. – Установить наблюдение.

- Или могли бы позвонить.

Лула взглянула на окна третьего этажа.

– Позвонить – идея хорошая.

Прошло еще несколько минут.

Я глубоко вздохнула.

– Ладно, давай сделаем это.

- Да, черт подери, - согласилась Лула.

Мы задержались в вестибюле и внимательно осмотрели здание. Где-то громко бубнил телевизор. Плакал ребенок. Первый пролет лестницы мы прошли очень медленно, и, одолевая ступеньку за ступенькой, прислушивались. На площадке второго этажа мы остановились и перевели дух.

- Ты ведь не собираешься схватить гипервентиляцию, верно? – уточнила Лула. – Терпеть не могу, когда на меня опрокидываются из-за гипервентиляции.

- Я в порядке, - заверила я ее.

- Ага, - подтвердила она. – Я тоже.

Когда мы достигли третьего этажа, никто из нас уже совсем не дышал.

Мы стояли перед дверью, на которой теперь были прибиты заплаты из картона и две фанерные грязные дощечки. Я сделала Луле знак встать сбоку от двери. Она с готовностью повиновалась и распласталась вдоль стены. Я предприняла то же самое с противоположной стороны.

Я легонько постучала в дверь.

- Доставка пиццы, - прокричала я.

Ответа не было.

Я постучала сильнее, и дверь сама собой открылась. Мы с Лулой все еще не смели дышать, и я чувствовала, как кровь давит на мои глазные яблоки. Целую минуту никто из нас не двигался с места. Не издавая ни звука, мы только вжимались в стену.

Я снова позвала:

– Лерой? Это Лула и Стефани Плам. Ты там, Лерой?

Спустя какое-то время Лула откликнулась:

- Не думаю, что он там.

- Не шевелись, - приказала я. – Пойду я.

- Да пожалуйста, - отозвалась Лула. – Я бы пошла первой, но не хочу все заграбастать в этом дерьме с поимкой.

Я осторожно прошла в квартиру и огляделась. Все было так, как мне запомнилось. Никакого признака присутствия. Я заглянула в спальню. И там никого.

- Ну? – спросила Лула из холла.

- Похоже пусто.

Лула просунула голову в дверь.

– Жаль. А я надеялась на еще одну разборку. Уже настроилась надрать чью-нибудь задницу.

С перцовым баллончиком в руке я приблизилась к закрытой двери в ванную. Резко распахнув дверь, я отпрыгнула в сторону. Дверь врезалась в стену, и Лула нырнула за диван.

Я заглянула в пустую ванную, а затем посмотрела на Лулу.

Лула поднялась с пола.

- Всего лишь проверяю свои рефлексы, - пояснила она. – Отрабатываю новую технику.

- Угу.

- Не то, чтобы я боюсь, - заявила она. – Проклятье, чтобы запугать такую женщину, как я, требуется нечто большее, чем мужик типа Лероя.

- Ты трусишь, - сказала я.

- Вовсе нет.

- Угу.

- Никакого «угу». Я тебе покажу, кто боится. Только не я. Думаю, я тоже умею двери открывать.

Лула потопала к платяному шкафу и рывком открыла его. Дверца широко распахнулась, и Лула пристально уставилась на тесно висящие пальто и кучу другой одежды.

Потом одежда раздвинулась, и на Лулу выпал Лерой Уоткинс в чем мать родила и с дырой от пули в середине лба.

Лула потеряла равновесие, и они оба свалились на пол: Лерой с распростертыми объятиями, жесткий как доска, похожий на Франкенштейна из гетто, сверху Лулы.

- Страх Божий, - завопила я. – Иисус, Мария и Иосиф!

- Иииииииии, - визжала Лула, молотя руками и лежа на спине с Лероем в качестве мертвого груза на груди.

Я скакала рядом, выкрикивая:

– Встань сейчас же. Встань.

А Лула вертелась, выкрикивая в ответ.

– Убери его сейчас же. Убери.

Я схватила Лероя за руку и рванула, и Лула вскочила на ноги, отряхиваясь, как собака под дождем.

– Тьфу. Мерзость какая. Бе.

Мы покосились на Лероя.

- Мертв, - констатировала я. – Точно мертв.

- Лучше поверь. Никак стреляли из нехилого оружия. Дыру в башке схлопотал размером с Род-Айленд.

- Гнусно воняет.

- Думаю, он обкакался в шкафу, - предположила Лула.

Мы заткнули рты ладонями, подбежали к окну и высунули головы глотнуть чистого воздуха. Когда в ушах утих звон, я подошла к телефону и набрала номер Морелли.

- У меня есть для тебя клиент, - сообщила я ему.

- Еще один?

Прозвучало это скептически, да я его и не осуждала. За неделю это был уже мой третий покойник.

- На Лулу из шкафа свалился Лерой Уоткинс, - объяснила я. – И вся королевская конница, вся королевская рать не может Лероя собрать.

Потом дала ему адрес, повесила трубку и вышла в холл, чтобы подождать.

Первыми появились двое патрульных. Через секунды три следом за ними пришел Морелли. Я посвятила Морелли в детали и нетерпеливо суетилась, пока он проверял место преступления.

Лерой был голый, крови особой не было. Я подумала, что, возможно, кто-то сделал ему сюрприз в душе. Запекшейся крови в ванной не было видно, а заглядывать за задернутую душевую занавеску желания у меня не было.

Морелли вернулся после того, как прошелся по квартире и обеспечил охрану места преступления. Он проводил нас вниз на второй этаж, подальше от места действия, и мы еще раз прошлись по нашей истории.

По лестнице протопали наверх еще двое полицейских. Я никого из них не знала. Они посмотрели на Джо, а он попросил их подождать у дверей. Также продолжал бубнить телевизор. Доносились приглушенные голоса о чем-то спорящих детишек. Никто из жителей не высунулся в дверь, чтобы понаблюдать за действиями полиции. Я предположила, что любопытство не является здоровым проявлением характерных особенностей обитателей этого района.

Морелли застегнул молнию на моей куртке.

– От тебя мне больше ничего не нужно… на данный момент.

Не успела я оглянуться, как Лула была уже на полпути на лестнице.

- Я отсюда сваливаю, - сообщила Лула. – У меня еще полно работы.

- Копы заставляют ее нервничать, - пояснила я Морелли.

- Ага, - подтвердил он. – Мне знакомо это чувство. Меня они тоже нервируют.

- Кто, по-твоему, сделал Лероя? – спросила я Морелли.

- Кто угодно мог сделать Лероя. Мамашка Лероя могла сделать Лероя.

- Это необычно, что за неделю замочили уже трех наркодилеров?

- Если только не в случае какой-нибудь войны.

- А что, идет какая-то война?

- Кабы я знал.

Парочка типов в костюмах задержалась на лестничной площадке. Морелли показал большим пальцем на следующий этаж; мужчины пробормотали, что они поняли и пошли дальше.

- Я должен идти, - сказал Морелли. – Увидимся.

Увидимся? Вот так, ни с того, ни сего? Ладно, наверху лежит мертвый парень, и здание кишит копами. Я должна быть счастлива, что Морелли такой профессионал. Я должна прыгать от счастья, что мне не приходится его избегать, верно? Все же «увидимся» немножечко вызывает ощущение, что мне сказали «не звони мне, я сам позвоню». Не то, чтобы я хотела получить звонок от Морелли. Скорей я удивлялась, почему он не хочет мне позвонить. Что со мной все-таки не так, а? Почему он не делает серьезных авансов?

- Тебя что-то гнетет? – спросила я Морелли. Но Морелли уже уходил, исчезая в кучке копов на лестничной площадке третьего этажа.

Может, мне стоит скинуть несколько фунтов, подумала я, тащась вниз по лестнице. А может быть, следует добавить немного рыжего оттенка волосам.

В машине меня ждала Лула.

- Считаю, что все не так уж плохо, - поделилась Лула. – Нас не застрелили.

- Что ты думаешь о моих волосах? – спросила я. – Как считаешь, мне нужно добавить немного рыжего оттенка?

Лула откинулась назад и посмотрела на меня.

– Рыжий будет потрясно смотреться.

Я подбросила Лулу в контору и отправилась домой проверить сообщения и свой банковский счет. Сообщений не было, а на счету у меня осталось несколько долларов. Я почти укладывалась в свои траты. За квартиру я заплатила в этом месяце. Если я продолжу кормиться «на халяву» у матушки, то смогу позволить себе рыжие прядки. Я поизучала себя в зеркале, взбив волосы и представив ослепительный новый цвет.

– Не упускай своего, - приказала я себе. Особенно с тех пор, как альтернативой стало уподобиться Лерою Уоткинсу.

Я закрыла квартиру и отправилась в торговый пассаж, где убедила мистера Александера вставить меня в свое расписание. Сорок пять минут спустя я уже была под сушилкой с волосами, смоченными химической пеной, обернутыми пятьюдесятью двумя квадратиками алюминиевой фольги. Стефани Плам - космический пришелец. Я, было, попыталась читать журнал, но от жара и испарений слезились глаза. Я потерла глаза и заглянула через широко распахнутую арочную дверь и оконные стекла в пассаж.

Была суббота, и в пассаже толпился народ. В мою сторону бросали мельком взгляды прохожие. Смотрели они без всяких эмоций. Праздное любопытство, больше ничего. Мамаши с детьми. Околачивающиеся подростки. Стюарт Баггет. Ну и дела! В пассаже околачивался этот маленький идиот Стюарт Баггет собственной персоной!

Наши взоры встретились и на минуту задержались. Опознание произошло. Стюарт беззвучно произнес мое имя и бросился наутек. Я откинула назад колпак сушилки и вылетела из кресла, словно снаряд из пушки.

Мы мчались по нижнему этажу по направлению к «Сирс» ("Сирс, Роубак энд Ко."- Компания широкого профиля; владеет сетью одноименных универмагов – Прим.пер.). У Стюарта было преимущество: он взял хороший старт и запрыгнул на движущийся эскалатор. Он сталкивал людей с дороги, при этом дико извинялся и выглядел очаровательным милягой.

Я запрыгнула на эскалатор и стала локтями расчищать себе дорогу, проталкиваясь вперед. Передо мной воинственно встала женщина с сумками, набитыми покупками.

- Простите, - сказала я. – Мне нужно пройти.

- Я имею право стоять тут на эскалаторе, - произнесла она. – Думаешь, это твое личное место?

- Я гонюсь за вон тем подростком!

- Ты чокнутая, вот ты кто. Помогите! – завопила она. – Тут сумасшедшая! Тут сумасшедшая!

Стюарт спрыгнул с эскалатора и снова ринулся вдоль пассажа. Я затаила дыхание и пританцовывала на месте, стараясь не упустить его из виду. Спустя двадцать секунд я сошла с лестницы и припустила вовсю с хлопающей по голове фольгой, со все еще обвязанной вокруг талии коричневой робой из салона красоты.

Неожиданно Стюарт пропал, затерявшись в толпе. замедлила шаг, высматривая его впереди и проверяя по сторонам магазинчики. Потом припустила рысью через «Мейси». Шарфы, спортивные костюмы, косметика, туфли. Я добежала до выхода и осмотрела парковку. Стюарта и след простыл.

Я взглянула в зеркало и застыла как вкопанная. Выглядела я как помесь Женщины-Липучки от мух с компанией, производящей алюминиевую фольгу. Пассаж на Квакер Бридж обзавелся ненормальной типа Башка-Спасайся от Лучей (речь идет о маниакальных людях, обертывающих фольгой голову в целях защиты от лучей, с помощью которых якобы пытаются ими управлять, например, правительство – Прим.пер.). Если бы увидела кого-нибудь из своих знакомых, скончалась бы на месте.

Мне пришлось возвращаться через универмаг «Мейси» в пассаж, включая перебежку через отдел косметики, где могла бы столкнуться с Джойс Бернхардт, королевой преображения. А после «Мейси» мне еще предстояло преодолеть эскалатор и главный проход пассажа. А это не то, что мне хотелось бы делать в моем теперешнем состоянии.

Свою сумку я оставила в салоне красоты, поэтому вопрос о том, чтобы повязать шарф, отпадал сам собой. Я могла бы оторвать эти маленькие квадратики из фольги, обернутые вокруг волос, но я заплатила шестьдесят долларов только за то, чтобы мне их наложили.

Я еще раз взглянула в зеркало. Ладно, зато я поработала над волосами. Подумаешь, большое дело! Я вздернула повыше подбородок. Смело в бой. Я миллион раз видела эту позу у моих матушки и Бабули. Лучшая защита – нападение.

Я резво прошагала через весь магазин и свернула к эскалатору. Несколько человек глазели, но большинство упорно отводили взгляды.

Мистер Александер метался в дверях салона. Он оглядывал пассаж и что-то бормотал. Увидев меня, он закатил глаза.

Мистер Александер всегда носил черное. Его длинные волосы были зализаны назад и заканчивались утиным хвостиком. На ногах были черные модные кожаные мокасины. В ушах болтались серьги в виде золотых крестиков. Закатив глаза, он сжал губы.

- Где ты ходишь? – потребовал он ответа.

- Гонялась за залоговым попрыгунчиком, - оправдывалась я. – К несчастью, я его потеряла.

Мистер Александер стянул фольгу с моей головы.

– К несчастью, тебе нужно было засунуть голову в мойку еще десять минут назад! Вот это действительно несчастье.

Он махнул рукой одной из своих мелких сошек.

– Мисс Плам готова, - сообщил он. – Нам нужно немедленно помыть ее.

Он убрал еще кусочек фольги и закатил глаза.

- О, нет, - произнес он.

- Что?

- Я здесь ни при чем, - заявил мистер Александер.

- Что? Что такое?

Мистер Александер снова махнул рукой.

- Все будет прекрасно, - утешил он. – Немного более впечатляюще, чем мы представляли сначала.

Впечатляюще – это ведь хорошо, верно? Я тешила себя этой мыслью, пока мне мыли голову и делали укладку.

- Стоит тебе привыкнуть, и все будет великолепно, - говорил мистер Александер из-за облака лака для волос.

Я искоса бросила взгляд в зеркало. Мои волосы стали оранжевыми. Ладно, без паники. Наверно, это освещение.

- Они оранжевые, - поделилась я с мистером Александером.

- Калифорнийский поцелуй солнца, - подтвердил мистер Александер.

Я вскочила со стула и пригляделась поближе.

- Мои волосы стали оранжевыми! – завопила я. - Это же долбаный ОРАНЖЕВЫЙ!

* * * *

Было уже пять часов, когда я покинула пассаж. Сегодня была суббота, и в шесть матушка ждала меня на тушеное жаркое. «Жалкое жаркое» было бы более точным определением. Незамужнюю дочурку, слишком жалкую, чтобы субботним вечером бегать на свидания, умасливали четырьмя фунтами тушеного огузка.

Я припарковала «бьюик» перед домом и мельком осмотрела волосы в зеркале заднего вида. В темноте много не разглядишь. Мистер Александер заверил меня, что я выгляжу прекрасно. И все в салоне с этим согласились. Я прекрасно выгляжу, сказали мне все. Кое-кто предложил добавить косметики теперь, когда мои волосы «на высоте». Я приняла это за намек, что теперь по сравнению со своими неоновыми волосами, я была бледной как смерть.

Матушка открыла дверь с молчаливой покорностью во взгляде.

Бабуля тянулась на цыпочках позади матушки, пытаясь лучше разглядеть.

- Вот черт! – воскликнула она. – Да у тебя оранжевые волосы! Выглядит как явный перебор. Словно один из этих клоунских париков. Как ты вырастила все эти волосы?

Я хлопнула по голове.

– Я собиралась высветлить несколько прядок, но раствор передержали, так что мои волосы немного завились.

И еще стали оранжевыми.

- Я тоже могу такое учудить, - заявила Бабуля. – Не откажусь от большой копны оранжевых волос. Всегда очень радует глаз. - Бабуля высунула голову за дверь и обозрела окрестности. – Кто-нибудь с тобой пришел? Какой-нибудь новый дружок? Последний мне понравился. Настоящий красавец.

- Извини, - сказала я. – Сегодня я одна.

- Мы можем ему позвонить, - предложила Бабуля. – У нас в кастрюле лишняя картошка. Всегда замечательно иметь за столом секс-символа.

В гостиной скорчило папашу, телепрограмма повисла у него в руках.

- Мерзость какая, - высказался он. – Хватит того, что это дерьмо я слышу по телевизору, так сейчас еще приходится слушать эту старую кошелку, толкующую о секс-символах в моем собственном доме.

Бабуля сузила глаза и воззрилась на папашу.

– Это кого ты называешь старой кошелкой?

- Тебя! – произнес папаша. – Я называю тебя старой кошелкой. Да ты знать не будешь, что делать с секс-символом, если тебе доведется с ним столкнуться.

- Я старая, но пока еще не умерла, - возразила Бабуля. – И думаю, я имею представление, что делать с секс-символом. Может, мне стоит выбраться и притащить своего собственного.

Папаша поджал верхнюю губу.

- Боже, - только и сказал он.

- Может, я обращусь в одну из этих служб знакомств, - продолжила Бабуля. – Я могла бы даже еще раз выйти замуж.

На этом заявлении папаша навострил уши. Он не сказал ничего, но мысли его были видны невооруженным глазом. Бабуля Мазур выходит замуж и сваливает из дома. Возможно ли это? Стоит ли надеяться?

Я повесила куртку в шкаф в прихожей и пошла за матушкой на кухню. На столе стояла, остывая, чашка рисового пудинга. Картофельное пюре уже было готово и грелось в духовке под крышкой.

- Я получила наводку, что Дядюшка Мо бывал в многоквартирном здании на Монтгомери Стрит, и его там видели.

Матушка вытерла о передник руки.

– Это тот, что рядом со Свободной церковью?

- Ага. Ты знаешь кого-нибудь, кто там живет?

- Нет. Маргарет Ласки присматривала там как-то квартиру. Она сказала, там нет напора воды.

- Что насчет церкви? Не знаешь ли чего об этой церкви?

- Только то, что пишут в газетах.

- Я слыхала, что Реверенд Билл выдающаяся личность, - встряла Бабуля. – На днях его обсуждали в салоне красоты, и девчонки говорили, что он здорово продвигает свою церковь. А потом еще Луиза Базик сказала, что сын ее, Майки, знает кого-то, кто посетил однажды эту церковь и высказался, будто Реверенд – настоящий заклинатель змей.

Я подумала, что прозвище «заклинатель змей» хорошо подходит Реверенду Биллу.

Во время обеда я вся издергалась и никак не могла выбросить Мо из головы. Честно сказать, я не думала, что Эндрю Ларкин с ним встречался, но то, что Мо бывал на Монтгомери Стрит, было вполне вероятно. Я наблюдала за пожилыми людьми, входящими и выходящими из миссии, и думала, что Мо было бы удобно там пристроиться. Возможно, Джеки видела Мо, не выходящим из многоквартирного здания. Может, Джеки засекла Мо, выходящим из миссии. Наверно, Мо изредка перехватывал здесь бесплатную кормежку.

Где-то на середине рисового пудинга мое терпение иссякло, и, извинившись, я пошла проверить мой автоответчик.

Первое сообщение было от Морелли. Он сообщил, что у него имеется кое-что интересное для меня, и он заглянет ко мне на огонек попозже вечером. Что весьма приободряло.

Второе послание было более таинственное.

- Мо будет сегодня вечером в магазине, - гласило сообщение. Девичий голос. Себя она не назвала. Звучало непохоже на голос Джиллиан, но это могла быть одна из ее подружек. Или какая-то ябеда. Я ведь раздала много своих карточек.

Я позвонила Рейнжеру и оставила на автоответчике приказ немедленно перезвонить мне.

- Я должна идти, - обратилась я к матушке.

- Так скоро? Ты же только что пришла.

- Мне нужно сделать кое-какую работу.

- Какую такую работу? Ты же не собираешься искать преступников, верно?

- Мне дали наводку, которую нужно проверить.

- На дворе ночь. Мне не нравится, что ты отираешься в плохих районах по ночам.

- Я не собираюсь в плохой район.

Матушка повернулась к папаше.

- Ты должен пойти с ней.

- Нет необходимости, - запротестовала я. – Со мной все будет в порядке.

- Не будет с тобой в порядке, - возразила матушка. – Тебя то вырубают, то в тебя стреляют люди. Посмотри на себя! У тебя оранжевые волосы! - Она приложила руку к груди и закрыла глаза. – Ты доведешь меня до сердечного приступа. - Потом открыла глаза. – Подожди, я соберу кое-какую оставшуюся снедь. Заберешь с собой домой.

- Только не слишком много, - подсказала я. – Я собираюсь сесть на диету.

Матушка шлепнула себя по лбу.

– На диету. О нет. Ты и так худая, как рельса. Тебе не нужна диета. Откуда у тебя будет здоровье, если ты будешь сидеть на диете?

Я протопала мимо нее в кухню и проверила сумку с остатками еды, наполненную пакетами с мясом и картошкой, бутылкой с соусом, половиной кастрюли зеленого горошка, емкостью с краснокочанной капустой, бисквитным тортом. Ладно, сяду на диету с понедельника.

- Вот, - сказала матушка, вручая мне сумку. – Фрэнк, ты готов? Стефани уже собралась.

В дверях кухни показался папаша.

– Что?

Матушка наградила его многострадальной гримасой.

– Ты никогда меня не слушаешь.

- Я всегда слушаю. Так о чем ты говоришь?

- Стефани собирается искать преступников. Ты должен пойти с ней.

Я схватила сумку и выскочила за дверь, на ходу сдернув пальто с вешалки в шкафу прихожей.

- Клянусь, мне ничего не угрожает, - заверила я. – Я буду в совершенной безопасности.

Я соизволила выйти и быстро пошла к «бьюику». Прежде чем сесть за руль, я оглянулась. В дверях стояли матушка с Бабулей с суровыми лицами, сложив на груди руки. Нисколько не поверив в мою безопасность. За ними стоял папаша, выглядывая поверх Бабулиной головы.

- Машина очень хорошо выглядит, - произнес он. – Как она бегает? Ты проводила высокопрочные испытания? Ничего не стучит?

- Не стучит, - ответила я.

А затем я уехала. Нацелившись на магазинчик Мо. Приговаривая про себя, что буду теперь умнее, чем в прошлый раз. Я не собираюсь вырубаться и не дам себе морочить голову. И не дам Мо преимущество в перцовых баллончиках. Как только его увижу, запущу ему в морду этой дряни по полной. И никаких вопросов.

Я припарковалась через дорогу от магазинчика и пристально вгляделась в темные оконные стекла. Света не было. Движения тоже. В квартире на втором этаже свет не горел. Я вышла из машины и покружила вокруг квартала, выискивая «БМВ» Рейнжера. Я проверила переулок за магазином и заглянула в гараж. Потом вернулась на Феррис. В магазинчике все еще не было никаких признаков жизни. Тогда я припарковалась за квартал по Кинг. Может, стоит снова попытать Рейнжера. Я полезла за сумочкой. Сумочка отсутствовала. В неверии я закрыла глаза. Я так спешила сбежать от папаши, что оставила сумочку. Ничего страшного. Вернусь и заберу ее.

Я завела мотор и выехала на Феррис. Медленно проезжая мимо магазинчика, я бросила в последний раз взгляд на окна. И увидела, как в глубине лавки движется тень.

Проклятье!

Я поставила «бьюик» углом к бордюру за два дома от магазина и выскочила наружу. Хотелось бы мне иметь роскошь в виде сумки, полной причиндалов охотницы за головами типа перцового баллончика и наручников, но я не могла рисковать и упустить благоприятный случай. Я ведь не собиралась на самом деле использовать на Мо баллончик. Хотела только с ним поговорить. Мне хотелось только его урезонить. Получить некоторые ответы. Вернуть в систему, не навредив ему.

Стефани Плам – мастер рационализации. Верь в то, что требуется в данный момент.

Я переместилась в темное пятно напротив от магазина и стала высматривать, нет ли еще какого движения. Сердечко мое вздрогнула, когда на короткий миг вспыхнул свет. Кто-то воспользовался фонариком и тут же выключил его. Информация с моего автоответчика подтвердилась. В магазине был Мо.