"Василий Звягинцев. Скорпион в янтаре ("Дырка для ордена" #6) (Одиссей покидает Итаку, книга 13) " - читать интересную книгу автора

щедро обмотанных колючей проволокой,
Валентин, сделав несколько шагов по направлению к дому, остановился, не
зная, как поступить дальше. Дом явно человеческой постройки и, значит,
должен иметь отношение к Шульгину и его друзьям. Таорэрские корпуса
учебно-тренировочного лагеря для будущих земных координаторов выглядели не в
пример солиднее, относились по стилю к индустриальной эпохе, а не позднему
Средневековью, да и располагались на много сотен километров южнее.
Однако само место ему понравилось. Не только терем, гармонично
вписанный в окружающий пейзаж, будто совместно потрудились Шишкин и Билибин,
а и разлитая в пространстве аура покоя и умиротворенности. "Благорастворение
воздухов", если вспомнить язык XVIII века.
Некоторым диссонансом выглядела брошенная ближе к краю поляны, тронутая
ржавчиной угловатая коробка гусеничной машины неизвестной конструкции,
несколько черно-рыжих лишаев на дернине, чересчур похожих на следы гранатных
разрывов. Или плевков огнемета,
И здесь, значит, воевали. Кто с кем? Если бы этим поместьем занялись
агтры с Главной базы, тут бы, кроме пепла, ничего не осталось. Нападение
аборигенов? Кое-что о них Лихарев слышал, но, кажется, агрессивностью они не
отличались и до столь высоких широт не добирались. Но сейчас не это важно.
Валентин машинально коснулся ладонью маузерной коробки на левом боку. С
"маузерами" в Советской державе ходили только заслуженные участники
Гражданской войны или такие, как он, "особо доверенные лица". Орден не
орден, а все-таки знак отличия, признания заслуг. И сюда он явился в своей
форме военинженера, с пистолетом. Хоть ты какой "координатор", а жизнь в
СССР приучила, что личное оружие если не всегда поможет реально, то шансы
все-таки повысит.
До ворот усадьбы оставалось метров двадцать, как вдруг из-за них
поднялся многоголосый собачий лай низких и угрожающих регистров. Обитаемое,
значит, место. Собак, в случае чего, можно успокоить волевым посылом, если
только они не имеют специальной защиты. Да откуда? И Лихарев продолжал идти
ровным неторопливым шагом, ожидая, пока появится кто-нибудь более
высокоразвитый.
Он немедленно и появился, растворил калитку. Мужчина тридцати с
небольшим лет, несколько выше среднего роста, располагающей наружности. Так
и хотелось назвать его "господином", пусть и не в ходу теперь был этот
термин. В спортивном костюме начала двадцатых годов, то есть брюках-гольф с
застежками под коленями, шерстяных клетчатых гетрах, коричневых
ботинках-бульдо на толстенной каучуковой подошве. Твидовый пиджак с
накладными карманами просто наброшен на плечи. В опущенной левой руке
"винчестер", короткий, но впечатляющего калибра.
"Успел, слава тебе, господи", - подумал Лихарев, потому что никем иным,
кроме как А.И. Шульгиным в своем "естественном" облике {из тех самых
двадцатых годов), этот человек просто не мог оказаться.
С другой стороны, он мог быть кем угодно, вплоть до самой Верховной,
мадам Дайяны, которая, как слышал Валентин еще в "интернате", умела
принимать любой облик. Только вот земное оружие ей ни к чему. Не по
должности.
Исходя из первого предположения, он дружелюбно помахал рукой.
- Примете, Александр Иванович?
- Догнал все-таки? - широко улыбнулся мужчина, тем самым подтверждая