"Леонид Зуров. Иван-да-марья (Роман) " - читать интересную книгу автора

быть ананасные, а вот не растут, земля у нас черная.
- Разве это плохо?
- Малина у меня хороша, для деревьев и цветов эта земля полезна, а
клубника будет на ней до осени цвести, а потом в усы пойдет. И ни одной
ягодки. Суглинок нужен, чтобы ягоды были. А земля наша старинная, она за
века не истощена. Слишком жирная старинная земля. Денежки серебряные,
тоненькие, как чешуя, я в ней нахожу.
Нас встретила Ириша.
- Барыня, - спросила она, - какие наволочки взять?
- Я сейчас сама с тобой поднимусь, - ответила мама и, обращаясь ко мне,
мягко сказала: - Вот ведь дело какое. Придется, Феденька, тебе комнату свою
Кире уступить.
Все для меня в этот день оказалось неожиданным.
- А куда же я перейду, мама?
- Поселим тебя в Ванюшиной комнате, - ответила мама и, перед тем как
подняться с Иришей, рассказала, что мать Киры умерла, оставив трехлетнюю
дочь у бабушки на руках, что все детство Кира жила то у бабушки на Днепре,
то у деда на берегу Азовского моря. Потом отца перевели в Таганрог, он
инженер, вечно в разъездах. Кира лето проводила с отцом у Черного моря. А о
том, что сестра привезет Киру, мама с Иришей знали давно.
Книги мои и тетради так и остались в прихожей. Из кухни пахло жареными
цыплятами, борщом. Я понимал, что сестра не хочет расставаться с Кирою, а
моя комната была рядом с Зоиной. Когда я поднялся по деревянной лестнице,
Ириша перестилала постель. Из ящика письменного стола я забрал свои
тетрадки, рисунки.
- О, сколько книг, - говорила Кира.
- Нет, ты, Кирочка, посмотри расписание.
- Боже мой! Вставать в семь утра, - читала Кира, - делать гимнастику.
Плавать.
- Если бы ты знала, до чего он любит поспать.
Кира смеялась.
Сняв расписание, я набрал много тетрадей и книг.
- Федя, не донесешь, - сказала мне Кира.
От смущения я ничего не ответил, а выйдя на лестничную площадку,
столкнулся с Иришей.
- Ай, ты! - воскликнула она.
И вот тетради и книги посыпались по лестнице, а среди них был и
дневничок с вложенными в него листками. Стукнувшись о перила, он раскрылся,
и вниз полетели листки с начисто переписанными стихами.
- Вот беды-то наделала, - вскрикнула Ириша, а услышав ее возглас,
прибежала Зоя и начала листки подбирать.
- Зоя, не трогай, - кричал я, положив книги на ступеньку, - отдай!
- Что это? Кира, это стихи!
- Я тебе запрещаю читать!
Но Зоя превратилась в девчонку.
- Ты невозможна, - сказала ей Кира.
- Послушай, что про тебя Кира говорит!
- До чего ты несносный, - сказала Зоя, отдавая листок.
- Ты не сердишься, Федя, что я заняла твою комнату? - спросила Кира.
- Он счастлив, - ответила за меня сестра, - будет жить в комнате