"Леонид Зуров. Иван-да-марья (Роман) " - читать интересную книгу автора

дальше сосны, мох, все заросло, болотисто, дико.
Я жадно слушал рассказ о том, как они заблудились. Говорила Кира, и
карие глаза ее были широко открыты и горячи. Лада забегала вперед и на нас
смотрела, не понимая, почему мы все время останавливаемся.
- Думали, от усталости свалимся, - продолжала Кира. - По вечерам на
набережной так светло - словно все в каком-то тридевятом царстве, перестаешь
чувствовать себя прежней. А Нева в этом году изумительная.
Тут от них мы узнали, что в последний день они были в Эрмитаже, где, по
словам Киры, столько скифских древностей, золота в стеклянных витринах.
Завтракали на набережной, сидя на гранитной лестнице, обогретой солнцем.
- Вот ведь и ночью в поезде почти не спали, - сказала мама, - то-то я
думаю, отчего это Зоечка так возбуждена.
- Прасковья Васильевна, это я виновата, ехали мы со студентами, я Зою
увела в коридор. Опустили окно, луга в росе, ветер сон отогнал. Так всю
дорогу и не спали.
- Вот вас одних-то и отпускай.
- Прасковья Васильевна, мы обо всем говорили. На остановках слышно
было, как жаворонки поют. - Ее глаза искрились, Лада увивалась около ее ног,
и я чувствовал, до чего, подружившись с ней, изменилась Зоя.
- Так-то постепенно все и открывается, - говорила мама. - Да что же это
я вас по саду вожу? Сейчас пообедаем, Ириша постелет, вы и приляжете.
- Мамусенька, - закричала Зоя, - ни за что не уснем! - И Зоя бросилась
целовать маму. - Мы ей все покажем, - порывисто говорила она.
- Вот, Кира Сергеевна, - рассказывала мама, ведя нас яблоневым садом, а
одета она была просто, с черной шелковой косынкой на плечах, - вот это
дерево приносит яблоко с желтинкой, эти сорта сохранились от старины.
Наливное. Когда оно готово, все в потоках прозрачных. Если захотите
откусить, то осторожно, может и кофточку соком залить. Вот вы их попробуете.
- Спасибо, Прасковья Васильевна, но когда они поспеют, меня здесь не
будет, - ответила Кира. - Отец написал, что через две недели я должна
приехать к нему в Таганрог.
- Кирочка, мы и через месяц тебя не отпустим! - закричала Зоя. -
Правда, правда! Ни за что на свете я тебя, Кируша, не отпущу. Твои чемоданы
запрячу - вот увидишь, не отпущу!
Кира после бессонной ночи была немного бледна, но до чего же открытая,
жадная до впечатлений она была. И мне в этот день показалось, что мы с Кирой
уже давно знакомы.
- Вот там, Кира Сергеевна, малиновое, - показывала мама, - яблоки не
только малиновые снаружи, но и внутри у них все в розовых жилках.
- Мамино любимое, - сказал я.
- Поспевая, они на дереве от зрелости колются, - объяснила мама, - на
том месте, где у них родинка большая есть.
Мы показали Кире старые яблони - анисовки, шампанки, титовки, овечьи
носы. Показали мамину малину.
- Вот какая крупная, - с гордостью сказал я. - Темная, темная, прямо
бархатная.
- Ну, пойдемте-ка к дому, - сказала мама.
А мы уже дошли до клубничных гряд.
- Вот все не соберусь выкопать, - заметила мама, - надо бы клубни
знакомым подарить, у них земля суглинистая, да все забываю. Ягоды должны