"Гарри Зурабян. Гекатомба " - читать интересную книгу автора

треском влетев в стену, выворачивая петли, рухнула за пределами крыльца.
Люди, остолбенев, смотрели, как сияющий чистотой приемный покой
стремительно погружается в грохочущую, грязную воронку хаоса. Первой
опомнилась Чистякова. С быстротой, не свойственной ни комплекции ее, ни
возрасту, она бросилась на крыльцо. На подоконнике приемного покоя, на
стареньком допотопном будильнике часовая и минутная стрелки сошлись на
цифре 12. Держась за медные перила, она наклонилась над каким-то свертком
на крыльце.
- Ребенок! - ахнула Аглая Федоровна. - И как дверью-то не зашибло. -
Она пригляделась и в свете мелькнувшей молнии с ужасом узнала одеялко, в
которое был запеленат малыш. - Ну не дура, ты подумай! Чего учудила-то,
шалава... - и это были ее последние слова.
В ту же секунду в нее вонзилось ослепительное копье, тело ее
конвульсивно задергалось. Она еще попыталась оторвать руку от медного
поручня, но мозг взорвался яркой вспышкой и ее стало увлекать в черную
бездну, на дне которой начал разгораться неземных красок свет.
- Света! - закричал Тихомиров, приходя в себя и бросаясь к Чистяковой.
- Быстро валик из одеяла. Вера! Набирай кубик лобелина или цититона, что
есть. - Он склонился над Федоровной. - Это что за черт! Девчата, здесь еще
и ребенок... Света, помоги мне.
Вдвоем они затащили женщину и ребенка в приемный покой. Тихомиров
бросил взгляд на Светлану и увидел, как она побледнела. Глаза ее стали
принимать отсутствующее выражение.
- Светка, не вздумай! - рявкнул он. - Ну-ка, бегом к анастезиологам.
Одна нога здесь, сама вся уже там. - И он вновь склонился над
пострадавшими. - Вера, давай шприц. Вытягивай Аглае язык... - Врач медленно
ввел ей в кончик языка содержимое шприца и, подложив под шею одеяло, стал
энергично делать искусственное дыхание, в перерывах процедив сквозь зубы: -
Вера, золотко, не стой, как танк на постаменте, займись ребенком.
Через несколько минут весь дежурный персонал роддома горел лишь одним
желанием - вывести из состояния клинической смерти бабушку Аглаю и
ребенка...


Тихомиров зашел в кабинет, закрылся изнутри и, обессиленный, сел в
кресло.
Реанимационная бригада приехала в роддом в считанные минуты. В
принципе, Сергей знал, что надо делать и он на все сто был уверен в опыте,
знаниях дежурной смены, но он также и знал, что реаниматологи сделают свою
работу не только на сто, но и на сто десять процентов. Девочку-подкидыша
удалось спасти, а вот бабу Аглаю... Тихая и спокойная, безучастная ко
всему, она покоилась теперь на голой каталке, с головой укрытая застиранной
простыней, со штампом морга приморской горбольницы ь1.
Сергей с трудом поднялся из кресла, достал из сейфа бутылку коньяка.
Но, передумав, поставил обратно.
"Сейчас начнется, - зло подумал он. - Комиссии, проверки: что? как?
почему? Соблюдалась ли техника безопасности? Почему перила медные? Почему
девочка на крыльце лежала? Какие поставили перила, такие и были! Куда
положили девочку, там и лежала! Дебилизм, ей-Богу..."
Он присел на краешек стола и стал набирать номер телефона. Машинально