"М.Зуев-Ордынец. Панургово стадо " - читать интересную книгу авторазавещал мне. Я законный наследник Пьера Ло.
- А что переделывал в обезьянах ваш друг Ло и, следовательно, что переделываете в них вы, полковник? - Мозг! - Мозг! О, это очень интересно! Прошу, рассказывайте дальше! - уселся Пфейфер поудобнее в кресло и вдруг шлепнул жирными ладонями по подлокотникам. - Постойте! В юности я читал фантастический роман. Названия не помню. Написал его, кажется, англичанин, а содержание такое. Какой-то полусумасшедший доктор переделывал зверей, самых различных. Он фабриковал звериных людей. - "Остров доктора Моро"? - улыбнулся холодно Батьянов. - Да, да, "Остров доктора Моро"! - обрадованно всплеснул руками Пфейфер. - Вы тоже, оказывается, читали этот нелепый роман? - Нелепый? А что именно в нем нелепого? Лицо Пфейфера стало строгим, деловым: - А какая цель выпуска этой продукции? Как, где можно использовать звериных людей? Разве что показывать в зверинце или цирке. Но это грошовый бизнес. У этого Моро мозги были закручены не в ту сторону. Выдумал какую-то нелепость. Он не делец, вот что я скажу! - Да, не делец, - тихо произнес полковник. - И Пьер был не делец. Дельцы мы с вами, Пфейфер!.. А вы помните в этом романе жуткие страницы, где один из героев слышит отчаянные вопли пумы, оперируемой доктором Моро? Будто страдание всего мира звучало в этих кошмарных криках! И не думаете ли вы, что и я переделываю обезьян с такими же муками для несчастных зверей? Долблю им черепную коробку, вырезаю мозг или еще что-нибудь в этом роде? Нет, нет и Батьянов говорил ровным, бесстрастным тоном, полузакрыв устало глаза. - Открытие моего друга тем удивительнее, что он сумел снять, разрушить защитные функции живого организма, сломать так называемый гемато-энцефалический барьер, ограждающий мозг, его входные ворота. И одновременно вмешаться в жизнь и работу головного мозга, в его химические процессы. Великий, гениальный ум! И глупая, бессмысленная смерть от желтой лихорадки!.. Батьянов помолчал, опустив скорбно голову. - Все так просто в открытии Пьера, - снова заговорил полковник. - Затылок обезьяны выбрит, смазан йодом. Тонкая и длинная игла шприца, проколов кожу, дошла до желудочков мозга. Сильный нажим на поршень! Ничтожная капля жидкости, состав которой знал только один Пьер, а теперь знаю один я, впрыснута в мозг, смешалась с мозговой жидкостью. И все! Дело сделано! - торжествующе крикнул Батьянов. - Что сделано? - шепотом спросил Пфейфер. - Мозг обезьяны очищен от всех наслоений прожитой жизни, от звериных рефлексов, привычек, инстинктов, желаний. Теперь мозг обезьяны tabula rasa - чистый лист. У обезьяны не сохранилось никаких воспоминаний о том, кем она была раньше. Впрочем, вспомнить о своем зверином прошлом она может, но только при условии... Однако это совсем другая тема, и сейчас она нас не интересует. А теперь мы можем на этом чистом листе написать многое нужное нам, мы можем не дрессировать обезьян, как думали вы, а приучать их к тем действиям, которые нам нужны. И обезьяны удивительно быстро схватывают, подражают, воспринимают все то, чему мы их учим. |
|
|