"Борис Зубавин. Июньским воскресным днем " - читать интересную книгу автора

Матвеево справа, занял смолокуренный завод, понес большие потери и просит
помощи. Скоро запросил помощи и тот батальон, что застрял возле
противотанкового рва.
Я не помню, помогли им или нет, но к двенадцати часам они все-таки
прорвались в Матвеево, заняли его, и тут было приказано срочно войти в
Матвеево моей роте.
Я стоял в полный рост на бруствере окопа. Мимо меня проходили
пулеметчики. Они тащили коробки с лентами, ящики с гранатами и патронами и
разобранные станковые пулеметы. По двое, положив на плечи противотанковые
ружья, прошли гуськом петеэровцы. Потные, с расстегнутыми воротами
гимнастерок, прокатили на руках противотанкисты свои сорокапятки, наверно
еще не остывшие от стрельбы. Минометчики уже устраивались там, где раньше
стоял Лемешко, и старшина прибыл в овраги со всем своим обозом. Потом
пронеслись рысью четверки застоявшихся лошадей с дивизионками. Сзади бежали
артиллеристы, и среди них был улыбнувшийся мне Мамырканов.
Матвеевский узел - довольно сложный и продуманно организованный участок
обороны. Его, видно, создали с таким расчетом, чтобы отбиваться со всех
сторон. Глубокие и удобные ходы сообщения были прорыты в разных направлениях
и соединены меж собой, а вместо блиндажей немцы закопали в землю целые избы.
Даже при неудаче наступления мы должны были удержать Матвеево в своих
руках, и я развернул пулеметные взводы, усиленные ПТР, так, чтобы была
круговая оборона, а в центре поставил все пушки для стрельбы прямой
наводкой. Под КП Макаров облюбовал огромный блиндаж с бревенчатыми стенами и
нарами в два этажа. Когда я обошел все взводы, уточнил с офицерами их задачи
и спустился в этот блиндаж, там уже попискивала рация и Шубный сопел за
столом, проверяя телефонную связь. Иван доложил, что рядом обнаружен склад
солдатского и офицерского обмундирования.
- Черт с ним, - сказал я.
Наступление продолжалось. Было слышно, как справа или слева от нас
начинали кричать "ура!" и поднималась пулеметная и артиллерийская стрельба,
потом все стихало, а через некоторое время опять кричали "ура!" и стреляли.
По всему видно, стрелковым батальонам приходилось туго. Говорят, у немцев
появились самоходки. Положение осложнялось. Я опять собрался идти по
взводам, но в блиндаж спустился начальник агитмашины майор Гутман и с ним
невысокий, рыжий, веснушчатый немец.
- Здравствуйте, капитан, - приветливо сказал майор, и у него было такое
веселое и радостное выражение глаз, будто он очень скучал все это время по
мне и счастлив, что наконец-то мы опять встретились.
- Мне стало известно, что вы захватили целый склад обмундирования, -
говорил он, крепко пожимая мою руку и улыбаясь. Немец стоял возле двери,
кротко и вопросительно поглядывая на нас. Майор кивнул в его сторону: -
Оденьте, пожалуйста, моего Августа, он весь оборвался. - Немец, услышав свое
имя, печально улыбнулся. Обшлага и борта его коротенькой зеленой куртки
совершенно обтрепались, а на локтях виднелись старательно, хотя и неумело,
пришитые заплаты; подметки порыжелых сапог были столь же старательно и
неумело пришиты к головкам телефонным проводом.
- Август славный парень, - говорил между тем майор Гутман, с улыбкой
глядя на немца. - Он сам перешел на нашу сторону еще полгода назад и
оказался очень хорошим агитатором.
Мне показалось, что майор потому так расхваливает своего Августа, что