"Ефим Зозуля. Мастерская человеков (Роман)" - читать интересную книгу автора

Старичок, нисколько не смутившись, стал называть другие органы и части
тела, тоже связанные с нижней его половиной, а Капелову мирным тоном
объяснил, что он плюет на его замечания, и добавил, подняв указательный
палец, что просит его запомнить это.
Латун, возмущенный, хотел было вступиться за Капелова, но тут
открылась дверь, вышел сам председатель комитета и почтительно пригласил
именно этого старичка.
Изобретатели завистливо и сумрачно смотрели на эту сценку, но никто не
удивился ей.
- Он далеко пойдет, - вздохнул один. - Если его машинка пройдет - он
будет обеспечен как следует. Это верное дело!
Латун и Капелов, естественно, поинтересовались, какую же машинку
изобрел этот столь почтенный на вид и так виртуозно ругающийся старец.
Осведомленные изобретатели - тут уже были завсегдатаи, знающие все и вся, -
собирались любезно рассказать, что они знали машинка была совсем не
сложная, - но дверь опять отворилась, выскочил один из главных секретарей
комитета и довольно запальчиво стал кричать на служителя:
- Где же безработные?! Ведь вам же было сказано еще вчера, чтобы были
приглашены двое безработных! Служитель сказал:
- Они здесь. Давно ждут!
- Где?
- Да вот. Эти двое.
Действительно, на скамье дремали двое безработных.
От крика они проснулись и, поправляя на ходу, один мятый бедный
пиджачок, а другой - что-то, бывшее когда-то галстуком, пошли куда нужно
было.
В пролет открытой двери был виден прекрасно сервированный cтол. Это,
конечно, удивило и Латуна и Капелова. Они еще раньше заметили, что в
кабинет председателя лакеи проносили разные блюда и предметы сервировки.
Дверь за безработными закрылась, и осведомленный посетитель сказал:
- Это, видите ли, простая вещь. Это машинка для переваривания пищи.
Вы, конечно, знаете, что только от примерно пяти вещей не могут
освободиться богатые люди и передать их менее обеспеченным элементам:
переваривать пищу за них, рожать детей за них, болеть за них, думать за
них, когда есть неприятности, и, наконец, умирать за них... Об этом еще
писал в свое время Лафарг, если не ошибаюсь.
Это был молодой, но уже достаточно потертый беспрерывной нуждой
человек. Что-то жалкое было в его глазах и во всем облике, но все же он
говорил о богатых уважительно, со строгим выражением губ, сдвинув брови, и,
говоря, был озабочен - как в самом деле сделать так, чтобы избавить имущих
от этих неприятных процессов...
- Впрочем... - спохватился он, - нет, нет, думать можно поручить
другим - думать могут бедные, среди которых есть и образованные, и ученые,
и так далее. Это стоит совсем недорого, сущие гроши. Умирать-тоже плевое
дело: люди нанимаются, чтобы идти, например, на войну или на другие опасные
для жизни предприятия, совсем задешево. Это тоже стоит гроши. Но вот первые
три процесса... Это сложнее. Богачи едят такие прекрасные блюда, такие
тонкие...
Бедняга облизнулся, как ребенок. Латуну и Капелову жалко стало
несчастного - у него даже глаза засветились по-детски.