"Игорь А.Зотиков. Я искал не птицу киви " - читать интересную книгу автора

километров. Сначала лётчиков подняли насмех - ведь островов в этом
достаточно изученном районе быть не могло. Но, рассматривая сотни и сотни
аэрофотоснимков и сравнивая их с данными радиолокации, Флетчер нашёл, что
местонахождение странного объекта соответствует пятнышку на аэрофотоснимке,
которое при достаточном увеличении обрело все черты плавающего ледяного
острова.
Потом были найдены и другие ледяные острова. Их называли буквой "Т" -
первой буквой слова "target", что значит по-английски "цель", "мишень". Ведь
за этой "целью" стали охотиться лётчики. Так появились ледяные острова
"Т-1", "Т-2" *** и "Т-3".
Через несколько лет Флетчеру удалось посадить тяжёлый самолёт на один
из таких островов - "Т-3". С тех пор он и стал называться "Ледяной остров
Флетчера".
- Мы все так радовались, - рассказывал Флетчер. - Наконец-то найден
запасной аэродром для наших тяжеловозов. И, кроме того, здесь можно
поставить домики, создать метеостанцию, радиостанцию, которая улучшит
условия навигации. А мой друг Берт Крери, узнав об этой новости, тут же
позвонил мне и сказал, что у него есть идея создать на льдине
научно-исследовательскую станцию, которую он готов возглавить. Ведь Крери
лучше всех знал шельфовые ледники острова Элсмир, и, конечно, ему было бы
интересно сравнить наблюдения на ледяном острове с наблюдениями на шельфовых
ледниках. Вот так была создана американская дрейфующая станция "Т-3", или
"Остров Флетчера".
- И, кроме того, - шутил Флетчер, - нам было очень приятно, что теперь
не только русские, но и мы, американцы, имеем свою дрейфующую станцию. А то
до этого мы лишь с завистью следили за тем, как вы прыгаете по океану на
своих лёгких Ли-2 со льдины на льдину, как посуху. Особенно пристально мы
следили за полётами вашего Ивана Черевичного. Я уверен, что знал почти о
каждой его посадке на дрейфующий лёд. Почерк его радиста был известен всей
Арктике. Кстати, это один из русских, которых я очень хотел бы увидеть
здесь, в Москве. Этот лётчик, по-видимому. уже не молод, но если он ещё в
состоянии со мной встретиться, я хотел бы пожать ему руку, посмотреть -
какой он...
Я знал, что Черевичный в то время был тяжело болен, и сказал об этом
Флетчеру.
- А кого ещё вы хотели бы видеть?
- Базиля Бурханова и Бориса Дзердзеевского, - без промедления
последовал ответ. - Знаете ли вы их?
Конечно, я знал профессора Дзердзеевского. Он работал в том же
институте, что и я, занимался климатом Арктики и связью его с морскими
льдами. И мне понятно было желание Флетчера: ведь Дзердзеевский был главным
синоптиком первых советских воздушных экспедиций на Северный полюс, имя его
навсегда связано с историей авиационного освоения Арктики. Ну, а бывший
начальник Главного управления Северного морского пути Василий Федотович
Бурханов был тем человеком, который помог мне когда-то первый раз попасть в
Антарктиду. "Я попробую связаться с ним", - отвечал я. А сам думал: что
связывает Флетчера с Бурхановым?

История о пропавших розах