"Михаил Зощенко. Рассказы" - читать интересную книгу автора

- Давай, - говорит, - я докушаю.
И докушал, сволочь. За мои-то деньги.
Сели мы в театр. Досмотрели оперу. И домой.
А у дома она мне и говорит своим буржуйским тоном:
- Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег - не ездют с
дамами.
А я говорю.
- Не в деньгах, гражданка, счастье. Извините за выражение.
Так мы с ней и разошлись.
Не нравятся мне аристократки.



Жертва революции

Ефим Григорьевич снял сапог и показал мне свою ногу. На первый взгляд,
ничего в ней особенного не было. И только при внимательном осмотре можно
было увидеть па ступне какие-то зажившие ссадины и царапины.
- Заживают, - с сокрушением сказал Ефим Григорьевич. - Ничего не
поделаешь - седьмой год все-таки пошел.
- А что это? - спросил я.
- Это? - сказал Ефим Григорьевич. - Это, уважаемый товарищ, я пострадал
в Октябрьскую революцию. Нынче, когда шесть лет прошло, каждый, конечно,
пытается примазаться: и я, дескать, участвовал в революции, и я, мол, кровь
проливал и собой жертвовал. Ну, а у меня все-таки явные признаки. Признаки
не соврут... Я, уважаемый товарищ, хотя на заводах и не работал и по
происхождению я бывший мещанин города Кронштадта, но в свое время был
отмечен судьбой - я был жертвой революции. Я, уважаемый товарищ, был
задавлен революционным мотором.
Тут Ефим Григорьевич торжественно посмотрел на меня и, заворачивая ногу
в портянку, продолжал:
- Да-с, был задавлен мотором, грузовиком. И не так чтобы как прохожий
или там какая-нибудь мелкая пешка, по своей невнимательности или слабости
зрения, напротив - я пострадал при обстоятельствах и в самую революцию. Вы
бывшего графа Орешина не знали?
- Нет.
- Ну, так вот... У этого графа я и служил. В полотерах... Хочешь не
хочешь, а два раза натри им пол. А один раз, конечно, с воском. Очень графы
обожали, чтобы с воском. А по мне, так наплевать - только расход лишний.
Хотя, конечно, блеск получается. А графы были очень богатые и в этом смысле
себя не урезывали.
Так вот такой был, знаете ли, случай: натер я им полы, скажем, в
понедельник, а в субботу революция произошла. В понедельник я им натер, в
субботу революция, а во вторник, за четыре дня до революции, бежит ко мне
ихний швейцар и зовет:
- Иди, говорит, кличут. У графа, говорит, кража и пропажа, а на тебя
подозрение. Живо! А не то тебе голову отвернут.
Я пиджачишко накинул, похряпал на дорогу - и к ним.
Прибегаю. Вваливаюсь, натурально, в комнаты.
Гляжу - сама бывшая графиня бьется в истерике и по ковру пятками бьет.