"Александр Зорич. Танцы втроем" - читать интересную книгу автора

голове у Симакина.
Узнав о происшедшем, дежурная часть заработала быстро и слаженно, как
автомат Калашникова. Данные пошли оперативникам, в дорожную милицию, в
скорую помощь. Семь минут восемнадцать секунд. Все. Входит медведь -
выходит медведь. Откуда-то из города поступила порция информации, была
переварена дежуркой и ушла дальше, в форме других телефонных звонков,
переговоров, потрескивания раций.
Может быть, они никогда больше не услышат фамилий Силин, Гретинский,
Рубина. Может быть, это им интересно, а может и вовсе нет. Может быть,
прочтут заметку в криминальной хронике. Их участие в деле номер эн
закончилось раньше, чем рука следователя превратила загадочное эн в
конкретные будничные цифры. Как обычно.
Уверенный, что два раза снаряд в одну и ту же воронку не попадает и
что в ближайшие десять минут звонков, по крайней мере такой важности, не
будет, Симакин пошел ставить кофе.
- Андрюша, так нечестно, - протянул равный званием и, следовательно,
облаченный правом на "Андрюшу" Бочкарев.
- Честно-нечестно... Тут человека убили, а он кофе жалеет, -
отмахнулся Симакин.


***

6 мая, 13.03

Старший следователь Владимир Кононов только что провел блестящую
комбинацию и, предвкушая сладостное зрелище заматованного белого короля,
быстро нажал на кнопку часов. Время противника пошло.
Пельш, остервенело обхватив вихрастую голову руками, углубился в
изучение позиции. Позорная капитуляция была неминуема. Бесстрастная, как
сама механика, стрелка шахматных часов уже коснулась красного флажка.
Кононов, беззаботно посвистывая, демонстративно глядел по сторонам. На
любое движение противника реакция была предусмотрена, отмерена, взвешена.
В прихожей зазвонил телефон.
Кононов пошел поднять трубку, оставив Пельша пожинать плоды своей
гениальной шахматной мысли.
"Кононов... Понял, товарищ полковник... Слушаюсь, товарищ полковник...
Одну минуту, за ручкой схожу..."
Он быстро прошел мимо согбенного противника к секретеру, взял бумагу и
ручку, и вернулся к телефону.
"Записываю... Как-как? С-и-л-и-н? Льва Гумилева? Да, понял... Все,
еду, товарищ..."
Вернувшись и встретив невиннейший взгляд своего противника, Кононов с
особым цинизмом выругался.
- Партия отложена. Ни к кому, понимаешь ли, Жеглов не может
дозвониться, кроме как ко мне.
- Мда-а-а, - с притворным разочарованием протянул Пельш, - работа-а-а.
Но насчет Лены, надеюсь, договор в силе? - Быстро спросил он.
- Да конечно, ловелас ты дешевый. Я еще позвоню, но, думаю, до десяти
можешь меня не ждать. Чистое белье сам знаешь где. Сметанка в