"Степан Злобин. Пропавшие без вести, часть 3 " - читать интересную книгу автора Но здесь даже сами слова "торжественное собрание" волновали своей
необычностью. Баграмов ощущал, что и ему передалась какая-то частица внутреннего молодого сияния, принесенного Иваном. "Товарищи красноармейцы, командиры, политработники! Сегодня 25 лет Красной Армии! Поздравляем вас! Красная Армия побеждает фашистов. Поздравляем вас! Желаем вам всем вернуться скорее в ее ряды! Да здравствует Красная Армия!" - Хорошо? - спросил Иван. - Ты придумал? - Вместе с ребятами. Будет висеть во всех секциях, и по рабочему лагерю, и в лазарете, и в деревянных бараках - повсюду. - Хорошо, Иван, - сказал Баграмов и только тут рассмотрел, что листовка была не написана, а отпечатана.- Где же ты шрифт взял, печатник Ваня? - Из картона вырезал, наклеил, в чернила чуть-чуть глицерина, а валик - бутылка. Много не напечатать, а этих маленьких сняли сто штук, чтобы всюду хватило. "Да, и в других лагерях, вероятно - по всей Германии, такие вот Иваны поднимают свои голоса, чтобы как можно теснее сблизить советских людей! - думал в ту ночь Баграмов. - Конечно, нужны и листовки и книжечки, но это еще не действие, а преддверие действия. Чтобы возникла возможность действия, все-таки нужно слагать настоящую организацию... Может быть, там, в рабочих бараках, найдутся люди, которые тоже об этом думали. Люди, которые затевают торжественное собрание, не могут не продумывать этого..." В утро дня Красной Армии листовка, передаваемая из рук в руки по всем баракам, взволновала всех. санитаров? У нас кое-что намечается вечером, - обратился Кострикин. - Я обещал быть в другом месте, - сказал Баграмов. - Емельян Иваныч, есть одно предложение на вечер. Вы со мной не пройдетесь? - спросил аптекарь. - Нет, Юра, я занят. - Жалко. В бараке сапожников собираются провести концерт, - сказал Юрка. "Все, все шевелятся! - подумалось Емельяну. - От страшного шока пленения начали оправляться... Ведь здесь не легче живется, чем в Белоруссии, в прошлом году! А все оживают! Вот что значит весть о победе!" Чтобы пробраться в рабочий лагерь, Баграмову с Иваном нужно было подкараулить момент, когда прожекторный луч скользнет с "лагерштрассе" - с магистрали, разделяющей блоки, - оставив ее в темноте. Они ждали этого мига, притаившись у барака комендатуру. Вдруг по какой-то команде погасли огни разом на всех вышках. Полная темнота охватила лагерь. - Скорей! - шепнул Балашов. Они бесшумно пересекли магистраль и, вбежав по заранее намеченному маршруту в другой блок, тотчас прижались к первому же бараку, ожидая, что снова вспыхнут прожекторы. Но темнота не рассеялась. - Что это значит? - шепнул Баграмов. - Значит, погода благоприятствует, Емельян Иваныч. Пошли! - позвал Балашов. Они взялись за руки, и Иван торопливо повел Баграмова по невидимой в наступившем мраке, но уже известной ему тропинке, к дыре в проволочной |
|
|