"Степан Павлович Злобин. По обрывистому пути. Часть 2 " - читать интересную книгу автора

И не смотря на грубость Павла Никитича и на то, что он говорил с ним
тоном приказа, Сашка был рад, что фельдшер засадил его за работу...
Впрочем... какая же это была работа! Имя, отчество, фамилия, возраст, какой
деревни. Все остальное фельдшер записывал сам, начиная со звучного и
красивого слова "анамнез".

- А что же ты думаешь дальше?.. Судьбу сотворять надо, малый! Ведь так
от рук отобьешься. Запьёшь с малолетства,- сказал ему как-то Павел Никитич.

- А вы тоже от безделья запили? - простодушно спросил Саша.

- Дурак! Положи перо и карточки. Вон из больницы! - закипев,
скомандовал фельдшер.

Саша опять остался без дела.

На третий-четвертый день болезни доктора мать укорила Сашу в
бесчувствии:

- Юль Николавна-то тает как свечечка, вся извелась вокруг доктора.
Добрые люди-то. Ты бы пошел подежурил! Одно тебе дело - только в запече
тараканов давить!

- Прогонит она меня. Я тебе говорил, что я с ней поругался, - угрюмо
ответил Саша.

- А ты иди повинись, поклонись! Помирает ведь доктор! А человек-то
какой хороший! Иди пособи. Когда в доме беда, грех помнить про зло!
Саша несмело явился к измученной Юлии Николаевне.
При виде доктора, лежавшего без сознания, он почувствовал себе вину в
том, что отдалился от дома, от всей их семьи.
- Идите поспите, Юлия Николаевна. Я посижу, а будет что надо, вас
подниму. Не бойтесь, я не усну! - с теплым участием шептал Саша.
- Спасибо, Саша. Я уж падаю. И маму жалею будить, она тоже устала, -
сказала Юлия Николаевна просто, так просто, как будто между нею и Сашей не
было никакой размолвки. - Сейчас я тебе принесу что-нибудь почитать, чтобы
было не скучно...
Теперь, с выздоровлением доктора, Саше был снова открыт доступ в
больницу, и регистрация больных стала его постоянным делом. Павел Никитич не
поминал Саше о дерзком, вопросе...
Возвращение брата с войны было радостью маленькой семьи Марьи Егоровой.
Саша и Яков, двое ее сыновей, были отрадой Марьи. Нет, она даже не сетовала
на Сашу за то, что его исключили из гимназии, когда доктор ей объяснил, что
с ним поступили несправедливо.
- Вся земля на неправде стоит ведь, Иван Петрович. А по мне - без
ученья прожить не беда, а без правды - горе! Бог с ней, с гимназией! Отцы
аза-буки не знали, горбом добивались хлеба - и детям по нас идти. Не барская
кость! - по-своему рассудила она.

Когда возвратился хромой Яков, Марья сама пришла к Баграмову: