"Степан Павлович Злобин. По обрывистому пути. Часть 2 " - читать интересную книгу автора

совсем поправился и здоров".
И вдруг Фриду вызвал исправник. Становой снова зашёл мимоходом к Яше,
спросить, где же его кудрявый жилец. В стане, мол, нужно было исправить
замок сундука, где хранятся бумаги.
- А ему на заводе сказали - работы покуда нет. Он поехал на завод
господ Трубачевских. Сказал: не найдёт - так опять к нам заедет. Тогда и
пришлю его, ваше благородие,- пояснил Яков.
- Ну, присылай, солдат, присылай. Как здоровье-то? Ногу тебе, говорят,
испортили?
- Доктор сказывал, буду здоров, вашебродь, - сказал Яков. - Покуда я
вот прошенье хочу подать о пособии, барышня докторша мне написали...
Возвращения Фриды все ждали с нетерпением. Она приехала лишь на
другой день.
- Представьте себе, - весело и возбуждённо рассказывала она, - ждала
всяких пакостей, а оказалось, что господин исправник, как он заявил, "просто
желал познакомиться".
- И для простого знакомства приказал приехать в уезд! - иронически
отозвался доктор.
- Вот именно! Я ему и сказала, что он оторвал меня от работы, -
ответила Фрида. - Нет, избави бог, осторожно, намёком сказала, - поспешила
она, заметив испуганное выражение на лице Дарьи Кирилловны. - Ведь он такой
надушенный, галантный кавалер, что с ним надо вежливенько. Я уж так и
держалась.
- Умница, Фридочка, - одобрила Дарья Кирилловна. - А я беспокоилась.
Ваш ведь характер - как спичка! Ну и что?
- "В том и дело, сударыня! - говорит. - До меня дошел слух, что вы
практикуете, а по уездным спискам женщин-врачей не значится. Вот потому я
вас и осмелился потревожить".
- "Осмелился"! - возмущенно воскликнула Юля.
- Да, так и сказал, - продолжала Фрида. - "Я, говорю, неокончивший
врач, курсистка, но стараюсь, поскольку могу, приносить тут пользу на
эпидемии..." А он мне: "Я бы на вашем месте, мадмазель, сидел под
родительским крылышком. Вы такая красавица барышня..." Я говорю: "Я ведь
врач, а не барышня. Мой долг - облегчать страдания ближних". А он: "Я
никогда не пошел бы лечиться к медику в юбке. Женское дело - семья,
хозяйство. Впрочем, говорит, это дело ваших родителей. У меня к вам нет ни
каких претензий. Благодарю, говорит, за знакомство. Очень приятно-с!"
- Ну и "очень приятно-с", что неприятная встреча закончилась
благополучно-с! - заключил Баграмов, выслушав Фриду.
- И я-то ждала черт знает чего: допроса, грозы... А всё обошлось, -
согласилась Фрида. - Но все-таки день пропал. Обещала сегодня заехать в одну
деревеньку, а выйдет, что обманула. И завтра - хоть разорвись на кусочки -
нужно в другое место попасть, к башкирам...
Да, им всем - и Юле с Павлом Никитичем, и Баграмову с Фридой - было
"хоть разорвись". Эпидемия не утихала. Появились новые очаги. Остро
почувствовалась нехватка медикаментов.
Баграмов дал телеграмму в уездную земскую управу, требуя медикаментов и
людей, сообщив, что эпидемия угрожает ещё более широким распространением. И,
словно в ответ на его телеграмму, доктора самого вызвали телеграммой к
председателю губернской управы Трубачевскому, к тому самому Трубачевскому,