"Степан Павлович Злобин. По обрывистому пути. Часть 1 " - читать интересную книгу автора

"мои рожки да ножки", - вот все, что печаталось за его подписью...
В немногие дома, где бывал в гостях, он приходил с неизменным пуделем
и изредка приносил свои новые рассказы, столь же безнадежные, как и прежде.
Коростелев любил сам читать их вслух, почему-то при этом нисколько не
заикаясь.

- Ну как? - почти робко спрашивал он, окончив чтение.

- Сильно, правдиво, талантливо, - говорили ему. - Но в печать ведь
опять не пропустят!

- Вижу сам! - соглашался он просто. - Т...тяжелый характер.
Нед...достаток жиров в организме, - потому и рассказы без смазки...
- Попробуем, я осторожно "подмажу", - предложил как-то бывший в прошлом
редактором газеты, ныне земский статистик Федот Николаевич Лихарев.
Коростелев согласился попробовать, просмотрел, что из этого получилось,
и тут же порвал рассказ на клочки.
- Что же вы сделали?! - в растерянности, огорченно воскликнул
доброжелательный Лихарев.
- Не то получилось, Федот Николаевич, простите, м...м...масляно,
лживо! - взволнованно возразил журналист. - М...мысли не те!.. Мой мужик
уб...бивает бога не от отчаяния, а из презрения к эдакой мелкой
лак...кейской пакости: помилуйте, б...бог-вседержитель - и стал холуем
полицейской власти! А у вас получился не мужик, а к...какой-то, простите,
т...трагический декадент... Мой мужик завтра схватит тот же топор, которым
рубил икону, и зарубит исправника, а ваш поб...бежит на исповедь в церковь
либо удавится "от греха"... Нет уж, знать, не судьба мне печатать
рассказы!..
Близкие люди знали, что Коростелев года три назад посылал свои рукописи
Чехову, а еще ранее - Короленко, что от них он получил ответные письма, но
письма эти он хранил как реликвии, ни с кем не делясь их содержанием.
Уже более года Коростелев много пил. Года два назад он простудился в
осенней поездке, под холодным ливнем в степи, болел воспалением легких, оно
осложнилось плевритом, а после этого он стал кашлять, худеть и загорелся
пятнистым румянцем.
- Ч...чахотка! - заключил он сам. - Б...боюсь, как бы пудель не
заразился. Надо ему подыскать приемных родителей...
Один из друзей Коростелева, известный в городе адвокат Рощин,
настойчиво предлагал ему денег взаймы на поездку в какую-нибудь лечебницу.
- Он-ни меня выгонят, Виктор Сергеич, и п...плакали денежки! У них ведь
дурацкий порядок: водки пить не велят, а я не отстану, - возражал адвокату
Коростелев.
В последнее время он сделался нелюдимее, реже бывал у знакомых, но к
Рощиным продолжал приходить, впрочем, стараясь бывать, когда нет
посторонних. Давняя, почти с самого детства, близость Коростелева с хозяином
дома давала ему право приходить сюда и без всяких торжественных случаев,
просто тогда, когда в его журналистской жизни между газетной прокуренной
"репортерской", дешёвым трактиром и запущенным холостяцким углом становилось
слишком тоскливо и Костя готов был жалобно заскулить, как ого одинокий
сожитель, покинутый целыми днями в пустом комнате, верный лохматый Мальчик.