"Анатолий Павлович Злобин. Бонжур, Антуан! (Повесть) " - читать интересную книгу автора

сейчас в Москве говорят.
- Ну раз я молоток, - улыбнулся Иван, - тогда ладно. За наших
"кабанов". Чтобы ты все узнал про них.
- Подождите меня, - сказала мадам Люба. - Я тоже с вами. Только
узнавать там нечего. В этой группе "кабанов" был предатель, потому они все
и погибли на мосту.
Я выпил, но закашлялся. Иван пронзительно засмеялся, хлопнув меня по
спине. Это мне помогло, я окончательно пришел в себя.
Странно, но в мире все оставалось по-прежнему. Мадам Люба глядела на
меня с осуждением. Магнитофон продолжал свою песню: "Что нам горе, жизни
море надо вычерпать до дна". Сюзанна спешила с шампиньонами. Ничего не
изменилось в мире, только я сделался другим человеком, хотя моя рука
продолжала двигаться по инерции, опуская на стол рюмку. Я знал, что так
останется до тех пор, пока я не узнаю всего. Сначала возникла женщина,
теперь предатель. Недаром Скворцов сказал: "Там странная история". Как в
воду глядел.
Продолжая улыбаться, я повернулся к Ивану.
- А ты и в самом деле молоток, Иван. Что же ты мне сразу не рассказал,
что там был предатель?
- Какой предатель? - невинно удивился Иван.
- Ты что, не слышал, что Любовь Петровна сказала? Повторите ему,
Любовь Петровна.
- Разве я что-нибудь сказала? - удивилась, в свою очередь, мадам Люба.
- Сейчас я у нее спрошу, - быстро сказал Иван и тут же перешел на
французский.
Я ничего не понимал. Ловко же они меня провели.
- Что происходит? Теперь вы засекретничали? - спросил я, стараясь
говорить так, чтобы голос мой звучал непринужденно и весело.
- Я спрашиваю у нее, откуда она узнала это? - ответил Иван, не
оборачиваясь.
- Так спрашивай же по-русски, черт возьми, - не выдержал я. - Есть же
нормы общения. Кто же все-таки вам сказал, Любовь Петровна?
За Любу ответил Иван:
- Она говорит, что слышала это от людей.
- А ты? - взбесился я. - Что ты говорил ей?
- Я спрашивал: у каких людей она слышала это?
- И дальше. Только все говори. И по-быстрому.
- Слушай, Виктор, - Иван посмотрел на Любу, положил руку на мое
колено. - Ты сам подумай, откуда она может знать про это дело? Она к нам
сюда приехала только в сорок пятом году, когда война уже перестала. Про
нашу войну с бошами она ничего не знает. Она пришла сюда на все
готовенькое, а теперь берется судить о наших делах.
- Я собираю материалы, - невозмутимо заявила мадам Люба.
- А где ты раньше была? У кого ты забираешь наши материалы? - обиделся
Иван.
- Ты был здесь на свободе, а я в немецком лагере сидела.
- Ты в немецком лагере сидела? - Иван задумался. - Я слышал, ты на
ферме работала.
Люба презрительно поджала губы. Ирма подошла ко мне и запустила в
волосы руку, ту самую, с наколкой. Но я терпел.