"Александр Зиновьев. Русская судьба, исповедь отщепенца" - читать интересную книгу автора

Мой отец, Зиновьев Александр Яковлевич, родился в 1888 году. Из-за
болезни бабушки он остался единственным их ребенком. Это произошло не из-за
неспособности их иметь других детей, а из-за сознательного воздержания. Для
современного человека такое явление немыслимо. Отец окончил трехлетнюю школу
и уже с двенадцати лет пошел по стопам деда. Тот стал брать отца с собой в
Москву и приучать к ремеслу.
Не знаю, как протекала жизнь отца в годы мировой войны, революции и
Гражданской войны - он никогда об этом не рассказывал. Я видел его
фотографии в солдатской форме. Слышал разговоры, будто он был тяжело ранен
или контужен. Я его знаю и помню только в одном качестве: работа. Работал
он, не считаясь со временем, не зная праздников, лишь бы заработать что-то
для семьи. Мастер он был первоклассный, но на редкость непрактичный человек.
Его постоянно обманывали. Он плохо одевался, плохо питался, мало общался с
людьми вне работы. У него было две страсти: изготовление трафаретов и
чтение. Работал он до последнего дня жизни. По дороге с работы домой он
потерял сознание и на другой день умер в возрасте семидесяти шести лет.
Отец неплохо для самоучки рисовал. Когда он приезжал в деревню, он
привозил нам цветные карандаши, краски и бумагу для рисования. Мои братья и
сестры были равнодушны к рисованию. Я же начал рисовать, как только обрел
способность держать в руках карандаш. Отец хотел, чтобы я стал художником. В
юности он имел возможность поступить в художественно-промышленное училище,
несмотря на недостаток общего образования. Но он эту уникальную по тем
временам возможность упустил. Почему-то воспротивились все родственники. И
деньги надо было зарабатывать на новый дом. Я тоже художником не стал, но
уже по другим причинам.

МАТЬ

Главой нашей семьи была моя мать Апполинария Васильевна, урожденная
Смирнова. Родилась она в 1891 году в деревне Лихачеве в четырех километрах
от Пахтино. Деревня была большая сравнительно с нашей и очень красивая.
Расположена она была на крутом берегу реки Черт. Почти все дома в ней были
крашеные, многие двухэтажные. В двух километрах от деревни протекала большая
река Вига, которую можно даже найти на географических картах. Я видел сотни
всяких рек. Но должен сказать, что ни одну из них, кроме старой Волги, не
могу сравнить с ней по красоте. Если хотите познать подлинную красоту
русской природы, поезжайте в те края. Я выше сказал о старой Волге, какой я
ее видел до войны и во время войны. Потом ее загубили плотинами и
водохранилищами.
Мне не раз приходилось читать, будто русское общество держалось на
женщинах. В применении к нашим краям это мнение более чем верно. Женщины
выполняли самую тяжелую и грязную работу. На них держался дом. На них
держалась семья. Роль женщины в обществе наложила свою печать на
национальный русский характер. Русская нация складывалась как нация
женственная. Начала было складываться. Революция оборвала этот процесс.
Моя мать была типичной русской женщиной в указанном выше смысле. Но как
индивидуальная личность она была явлением исключительным. Я утверждаю это не
по долгу сына и не в силу причин, какие тут сразу же примыслят презираемые
мною психоаналитики фрейдистского толка. Я это утверждаю с целью воздать
должное замечательной русской женщине, которая не имела никакой возможности