"Зиновий Зиник. Руссофобка и фунгофил " - читать интересную книгу автора

Зиновий Зиник

Руссофобка и фунгофил


Она: Что за мысли, в самом деле!
Точно гриб поганый съели.
Он: Дело в нем, в грибе поганом:
В животе чекист с наганом.
Вместе: Ну-ка вывернем нутро
На состав Политбюро!

И. Бродский. Лесная идиллия

1. ИЗЖОГА

Брак с иностранкой и соответственно эмиграция в басурманские земли не
проходят безнаказанно: его мутило и выворачивало наизнанку от изжоги.
Поступки, которые варганил ненасытный рассудок, отвергались привередливым
желудком. Желчь подымалась по пищеводу, напалмом сжигая все на своем пути, и
едкая гарь пожарища в груди темнила очи. Все кругом показалось ему
омерзительным: английская лужайка, выстриженная по-военному, ежиком;
английская садовая мебель - эти пыточные по своему неудобству железные
стулья и шатающийся столик, выкрашенные по-больничному белой краской; и
панически выглядывающее из-за туч английское солнце, явно страдающее манией
преследования; и, наконец, английские лица, белые и безглазые, как огромные
поганки на зеленой до оскомины могильной траве, - их приятно сковырнуть
походя носком резинового сапога или сшибить прутом орешника.
Костя рыгнул, не потрудившись прикрыть рот ладошкой. И тут же
перехватил осуждающий взгляд жены и хозяйки дома, Нуклии. То есть звали ее
Клио, но в его раздраженном мозгу она проходила под кличкой "Нуклия",
поскольку вот уже который год с ее языка не сходила "нуклия бомб", то есть
ядерная бомба.
Нуклия была воинствующей пацифисткой. Но сейчас готова была прикончить
своего русского мужа, стереть с лица земли ядерным взрывом третьей мировой
войны, если бы только можно было ограничить конфликт территорией,
оккупированной кишками ее рыгающего супруга. Вместе с этим ядерным ударом по
супругу исчез бы, однако, с лица земли и плод ее многолетних усилий мирного
времени - четырехкомнатный домик за спиной, четырехметровый задний дворик,
на лужайке которого они и сидели. Конечно, дом был не ахти каких размеров,
и, когда Костя отправлялся в туалет на втором этаже (Клио безуспешно
настаивала на том, чтобы он называл уборную "туалетом", а не этим
омерзительным псевдофранцузским словом "сортир"), дверь в гостиную внизу
приходилось плотно прикрывать: он издавал чудовищные звуки во время
естественных отправлений, как будто в животе у него происходил ядерный
взрыв. Да что тут говорить о продолжительных сессиях в местах уединенных
размышлений, когда по ночам на супружеском ложе она просыпалась от бурчания
у него в желудке. И неудивительно. Эти тонны освежеванной баранины, говядины
и свинины, эти итальянские, закрученные в бычьи кишки колбасы и всякие
салями, эти почки и вымя, и гусиные шейки и куриные пупки - перед глазами