"Дэвид Зинделл. Сломанный Бог ("Реквием по Homo Sapiens" #2) " - читать интересную книгу автора

живое. Он знал, что огни на небе - это глаза его предков, Древних Людей,
которые этой ночью вышли посмотреть, как он становится мужчиной. Огней было
много, очень много. Соли научил его считать, но Данло не хотел применять
эту науку к Древним, ибо не подобает считать души умерших, словно камешки
или ракушки на берегу.
Он смотрел на звезды и видел глаза своего отца и своих праотцов, и
молился о том, чтобы не разорвать этот великий круг криками боли.
Через некоторое время он услышал звук, как будто кто-то постукивал
одним камнем о другой. Правая сторона Данло знала, что этот пугающий звук,
должно быть, производит Соли, нолевая начала сомневаться. Он не мог
повернуть головы, и взоры Древних, казалось, лились на него, слепя его
своим светом. Стук теперь слышался совсем близко и резал уши. Он не мог
повернуть головы и боялся, что это Древние пришли испытать его страхом:
Стук внезапно оборвался, и настала тишина. Данло ждал, не слыша ничего,
кроме своего глубокого дыхания и грохота собственного сердца. Затем
поднялся жуткий шорох и свист, которого он никогда прежде не слышал, словно
самый воздух вокруг него рвался на куски. Это Древние пришли за тобой,
шептала левая, сторона. Он не смел шевельнуться -иначе они поймут, что он
просто испуганный мальчик. А правая сторона недоумевала, как может Соли
производить такой звук. И Данло не смел шевельнуться, иначе Соли пришлось
бы совершить страшное.
- Данло! - прогремел голос из мрака. - Данло-ми! - Это кричал не
Соли, - это вообще не был голос человека. - Данло, дорона ти-лот! Мы
требуем твоей крови!
Это был голос страшного зверя, неизвестного Данло. Он верещал, как
талло, и ревел, как медведь. Данло трясло - то ли от страха, то ли от
холода. На лбу у него, несмотря на мороз, каплями проступил пот, грудь и
живот тоже вспотели. Зверь взревел снова, и Данло, лежа неподвижно, ждал,
что тот сейчас разорвет его трепещущее горло. Голову он держал прямо,
вжимая затылок в мех. Ему хотелось зажмурить глаза и закричать, но он не
мог. Слепящие его огни вдруг исчезли -это зверь склонился над ним,
загородив ночное небо. Не просто зверь, а Зверь, о котором рассказывали
молодые мужчины: рогатый и с громадными зубами, заостренными, как у
кита-касатки. Его загнутый клюв целил в лицо Данло, когти, как у снежного
тигра, тянулись к животу и паху. Данло никогда еще не видел людей в масках,
а если бы и видел, то левая сторона все равно вопила бы, что Зверь сейчас
его разорвет. Данло лежал, не шевеля ни единым мускулом.
- Данло, мы требуем твоей крови! - снова проревел Зверь.
Чтобы жить, я умираю, произнес про себя Данло девакийскую молитву
посвящения.
Как только он стал что-то понимать и смотреть со страхом и
любопытством на то, что помещается между ног у голых взрослых мужчин, он
знал, что этот миг настанет. Зверь нагнулся и схватил его за член
холодными, острыми когтями.
Яички в мошонке съежились от страха и холода. Данло было очень
страшно. Никогда еще он не знал такого скручивающего нутро страха, даже
когда Хайдар заболел медленным злом и из ушей у него потекла кровь. Страх
падал с неба, как холодный мертвый воздух, душил, забивал легкие. Данло
боялся, что Зверь начнет терзать его, боялся боли, но еще больше боялся,
что вскинется, как испуганный заяц, и попытается убежать. И если он сделает