"Зоя Евгеньевна Журавлева. Требуется героиня" - читать интересную книгу автора

- Боюсь, что мой репертуар не слишком подходит для этой аудитории.
Он даже фотографии друзьям так подписывал: "заслуженный артист
Витимский", вместо имени-отчества. Когда два сезона назад Витимского
выдвинули на звание и директор, в порыве крайнего демократизма, вынес этот
вопрос на худсовет, Юрий воздержался при голосовании. Худсовет, по сути,
ничего тогда не решал, но этот худсовет Витимский с тех пор не забывал Юрию
ни на минуту.
- Этой молодежи желательно что-нибудь попроще, - драматически уточнил
Витимский. Взгляд его исполнился пронзительной рачьей печалью. Детей у
Витимского не было, но он всегда искренне скорбел о молодом поколении.
- Ошибаетесь, Леонид Всеволодович, - весело сказал Хуттер. - Это народ
подкованный. Мы с ними как раз только что беседовали о Брехте. Очень
компетентно беседовали, вот Юрий Павлович не даст соврать.
- А я все-таки боюсь, что все эти частые выбросы на предприятия -
очередная авантюра дирекции в ущерб творческому лицу театра.
- А вы не бойтесь, - не выдержал Юрий. Получилось грубо.
И подумал, что ничего хорошего у него не выйдет на этом вечере. Просто
он не в состоянии сегодня взять на себя этот зал. Поднять его высоко и
светло. И самому подняться до Паустовского, которого он собирался читать. И
вызвать в себе и в них высшую человеческую сродненность, когда вдруг
отступают все мелочи и весь мир чувствуешь голубым. Большим домом, где ты за
каждого готов отдать жизнь, и за тебя - каждый.
Но сегодня ничего не получится, понял Юрий. И к аудитории это, во
всяком случае, не имеет ни малейшего отношения.
Между тем Сбоева, торжественно дыша бюстом, уже стояла на трибуне.
Трибуна под ней казалась просто детским стульчиком. Сбоева строго смотрела в
зал и ждала. Под взглядом ее зал послушно затих. Тогда Сбоева сказала:
- Попрошу товарищей побыстрей занять передние ряды.
Несколько первых рядов действительно пустовало. И в конце зала, в
дверях и вдоль стенок даже стояли. И сидели сзади тесно, как воробьи на
проводах. Ежась, охорашиваясь в тесноте, но не в обиде, и еще плотнее
прижимаясь друг к другу.
- Я жду, товарищи, - строго сказала Сбоева.
Но товарищи толкали друг друга в бок, пересмеивались втихомолку и
отводили глаза от сцены. Потом одна фигура, наконец, поднялась, отделилась
от масс, процокала каблучками по проходу и уселась в первом ряду, заняв едва
полкресла. Это была Галя. Осталось только тайной - проявила ли она личную
инициативу или просто выполнила очередное поручение. Пример ее так и не
заразил никого.
- Девушки, мы же вас ждем, - уже человеческим голосом почти попросила
Сбоева. Видимо, она не привыкла отступать даже в мелочах.
- Вот воспитали собраниями, - шепнул Юрию Хуттер. - Привыкли, что надо
подальше и носом в книжку, чтоб время не пропадало.
- Боюсь только, что не в книжку...
Шепот заслуженного артиста Витимского неожиданно громко прозвучал в
застоявшейся тишине. Витимский смутился и шумно полез в карман за платком,
двигая стулом.
Сбоева на трибуне трудно вздохнула.
- Ну, хорошо. Начнем. - Она набрала полный бюст воздуха и сообщила без
пауз: - Сегодня мы с вами проводим первое заседание Клуба девушек,