"Валентина Журавлева. Астронавт " - читать интересную книгу автора

все?
Он выслушал мой ответ, кивнул.
- Понимаю. Я так и думал. Да, капитан взял на себя большую
ответственность... Вы бы ему поверили?
- Да.
- Я тоже.
Он долго молчал, покусывая губы. Затем встал, поправил очки.
- Что ж, пойдемте.
Заведующий прихрамывал. Мы медленно шли по коридорам архива.
- Вы еще прочтете об этом, - говорил заведующий. - Если не ошибаюсь,
второй том, страница сотая и дальше. Зарубин хотел разгадать тайны
итальянских мастеров эпохи Возрождения. С восемнадцатого века начинается
упадок в живописи масляными красками - я имею в виду технику. Многое
считалось безвозвратно утерянным. Художники не умели получать краски
одновременно яркие и долговечные. Чем ярче тона, тем быстрее темнели
картины. Особенно это относится к синим и голубым краскам. Ну, а Зарубин...
Да вы увидите.
Картины Зарубина висели в узкой, залитой солнцем галерее. Первое, что
мне бросилось в глаза, - каждая картина была написана только одним цветом -
красным, синим, зеленым...
- Это этюды, - сказал заведующий. - Проба техники, не более. Вот "Этюд
в синих тонах".
В голубом небе бок о бок летели две хрупкие человеческие фигурки с
пристегнутыми крыльями - мужчина и женщина. Все было написано синим, но мне
никогда не приходилось видеть такого бесконечного многообразия оттенков.
Небо казалось ночным, иссиня-черным у левого нижнего края картины и
прозрачным, наполненным жарким полуденным воздухом - в противоположном углу.
Люди, крылья переливались оттенками голубого, синего, фиолетового. Местами
краски были упругие, яркие, сверкающие, местами -мягкие, приглушенные,
прозрачные. Рядом с этим этюдом "Голубые танцовщицы" Дега производили бы
впечатление картины тусклой, бедной красками.
Тут же висели другие картины. "Этюд в красных тонах": два алых солнца
над неведомой планетой, хаос теней и полутеней - от кроваво-красных до
светло-розовых. "Этюд в коричневых тонах": феерический, выдуманный лес...
- Зарубин фантазировал, - сказал заведующий. - Он просто испытывал свои
краски. Но потом...
Заведующий умолк. Я ждала, глядя в голубые, непроницаемые стекла очков.
- Прочитайте дальше, - тихо произнес он. - Потом я покажу вам другие
картины. Тогда вы поймете.
...Я читаю так быстро, как только могу, - стараюсь схватить главное...
"Полюс" летел к Звезде Барнарда. Скорость ракеты достигла предела,
двигатели начали работать на тормозном режиме. Судя по коротким записям в
бортовом журнале, все шло нормально. Не было аварий, не было болезней. И сам
капитан был, как всегда, спокоен, уверен, весел. Он по-прежнему много
занимался технологией красок, писал этюды...
О чем он думал, оставаясь в своей каюте? Бортовой журнал, личный
дневник штурмана не отвечают на этот вопрос. Но вот интересный документ.
Это - рапорт инженеров. Речь идет о неполадках в системе охлаждения.
Суховатый, точный язык, технические термины. А между строк я читаю: "Друг,
если ты передумал, это позволит повернуть. Отступить с честью..." И тут же