"Валентина Журавлева. Алмаз в 20 000 каратов" - читать интересную книгу автора

Когда я вышла от ювелира, был вечер. Идти в редакцию уже не имело
смысла. Я поехала домой.
Мне казалось, что в такой необыкновенный день все было возможно, и я
поэтому не очень удивилась, увидев на лестничной площадке, у дверей своей
квартиры, незнакомого человека в белом, тщательно выутюженном шерстяном
костюме.
- Вы ко мне? - спросила я.
Он круто обернулся. Лицо его, красное от загара, с широко
расставленными глазами и белой полоской шрама над левой бровью, выражало
удивление.
- Я хотел видеть товарища Каждана, - сказал он.
Взгляд его остановился на фанерном ящике:
- Что это? Посылка у вас?
- Да, конечно. Моя фамилия - Каждан.
Кажется, он покраснел. Под загаром это было почти не заметно, но я
почувствовала по глазам и голосу.
- Простите... - смущенно произнес он. - Каждан - такая фамилия... Я
ожидал увидеть убеленного сединами писателя... Выходит, это вы написали
рассказ?
- Выходит так. А вы... инженер Лоскутов?
Он рассмеялся.
- Нет. Я инженер Флеровский. Олег Павлович Флеровский. Если разрешите,
я все объясню...
Это было довольно странное занятие - сидеть и слушать человека, так
сказать, придуманного тобой. Правда, выдуманный Лоскутов и настоящий
Флеровский не очень походили друг на друга. Вместо невысокого, пожилого,
немного медлительного Лоскутова передо мной, откинувшись на спинку кресла и
крепко сжав руками подлокотники, сидел очень высокий, худощавый человек, лет
тридцати пяти, необыкновенно подвижный и энергичный. Он схватывал мысль
собеседника на полуслове, без особого стеснения перебивал, говорил быстро,
отрывисто, без лишних слов. Прямой взгляд широко расставленных голубых глаз,
резкие жесты, властные интонации голоса - все свидетельствовало о большой
уверенности в себе. В первый момент, признаюсь, мне это не очень
понравилось. Но очень скоро я увидела: его безоговорочная уверенность
относится только к таким вещам, которые Флеровский действительно хорошо
знает. Во всем остальном он легко уступал, охотно признавал свои ошибки,
жадно прислушивался к тому, что говорил собеседник.
Скажу откровенно: Флеровский оказался ярче, интереснее и, если так
можно выразиться, масштабнее выдуманного Лоскутова. Для писателя это было не
очень веселое открытие...
- Моя специальность - химическая технология, - говорил Флеровский. -
Более точно - сверхвысокие давления в химии. Может быть, поэтому ваш рассказ
особенно заинтересовал меня. Я сразу увидел, что вы слабо, да, очень слабо
разбираетесь в проблеме сверхвысоких давлений. Не обижайтесь, пожалуйста, но
это так. Вы выдвинули идею создания больших давлений методом взрыва. Вам
казалось, что это - дело будущего. Но лет за пять до появления вашего
рассказа этот метод уже применялся в промышленности для получения таких
материалов, как топаз и криолит.
Я ответила Флеровскому, что в задачу литературы отнюдь не входит