"Янина Жураковская. На краю времени " - читать интересную книгу автора

сам, отвратительный из меня политик. Не умею я одновременно жонглировать
шестью тарелками и обсуждать договор о поставке сельскохозяйственной техники
в аграрные миры. Скажу не без гордости, хоть и не делает она мне чести -
неплохой я лидер сопротивления. Компетентный, как госпожа Эрна говорить
любит. Но только мир наступит, мне немедленно сбежать захочется на
какую-нибудь отдаленную планетку, чтобы в тишине и покое заняться
ментальными практиками и, возможно, еще несколько ступеней Познания
преодолеть. О троне я никогда не мечтал.
"...его мотивы невозможно постичь, поэтому он и опаснее всех их вместе
взятых, - еле слышно произносит чей-то странно знакомый голос, и Никс
невольно вздрагивает. - Не стремись выловить всех до единого, пусть мелкота
разбегается по своим норам! Страх - лучшая клетка для разума. Но он должен
быть схвачен. Закован. И раздавлен!"
- А вот ты совсем другое дело, мой мальчик, - Зелгарис пристально
смотрит на ученика. "Слышал ли ты? Слышал?" - хочет спросить Никс, но что-то
удерживает его. - Из тебя вышел бы прекрасный правитель.
- Вы шутите?.. - ошарашенно выдыхает ученик.
- Отчего же? - в глазах старого ментата поблескивают лукавые искорки. -
В тебе есть все те качества, что в нашем императоре меня восхищают: сила,
твердость, могучий ум, умение заглядывать в души людей и за собой их вести.
И те, которых, увы, ему недостает - честь, справедливость, способность
сострадать... Не отвечай мне сейчас. Просто подумай об этом.
Никс, потеряв дар речи, только и может, что растерянно таращиться на
учителя. А Риган смотрит сквозь чужие карие глаза и усмехается. Внедренная
психоматрица идеальна. Изменения облика проведены безупречно. Ни один ментат
или ментаскоп не найдет в голове Никса никого, кроме Никса. Ни один сканер
не обнаружит под личиной полукровки ардражди из рода владык.
Прячься. Наблюдай. Жди. Осталось недолго.
...Ты снова входишь в знакомый зал - с лицом Никса, но уже в тщательно
подогнанной форме полковника имперской гвардии. Повинуясь короткому кивку,
штурмовики отходят, и ты видишь его.
Схвачен. Закован. Но сломлен?..
Зелгарис тебя не разочаровывает. Старый ментат сидит, откинувшись на
спинку чудом уцелевшего кресла с таким видом, словно нет ни эрголитовых
кандалов, сковавших его по рукам и ногам, ни роты имперских гвардейцев,
следящих за каждым движением пленника. Он не думает - он точно знает, что
все это преходяще. Он смотрит на небо за окном, залитое оранжево-красным
светом заходящего солнца, и на губах ментата блуждает такая знакомая улыбка.
Эрна тоже любила закаты, всплывает непрошенное и совершенно ненужное
воспоминание. Особенно весной.
- Ты задержался, ученик, - со всегдашней улыбкой произносит он, и ты на
мгновение чувствуешь себя мальчишкой, который опоздал на урок, заигравшись с
друзьями. - Мы, помнится, говорили с тобой о природе зла. Как думаешь ты,
почему человек выбирает зло?
- Йоран Вингейт К'аддо, именующий себя Зелгарисом, - прерываешь ты
старика, - вы обвиняетесь в создании и руководстве экстремистской
организацией "Дети Света", подготовке вооруженного мятежа в целях свержения
государственного строя империи Веллс-та-Нейдд, заговоре с целью лишения
жизни особы императорской крови, проведении серии террористических актов на
платформах "Эоне", "Ферт" и "Равенна", организации массовых беспорядков,