"Юрий Александрович Жуков. Люди сороковых годов " - читать интересную книгу автора

делать? У меня под рукой - лишь остатки батальона связи да комендантский
взвод. Я всех положил в оборону впереди КП - и солдат, и офицеров, с
винтовками и пистолетами. Сам, тряхнув стариной, стал за командира роты. И
вот так буквально ни с чем несколько часов отбивали атаки немцев, пока
отходили наши полки. Мы удерживали проход шириной в 150-200 метров. Ночью
отошли последними. Был большой риск, но зато удалось выручить нашу
технику...
Отступили на несколько километров, заняли оборону в лесу -
назавтра снова бой. Немцы прорвались справа, вышли на позиции артиллеристов.
Мой командный пункт снова под обстрелом - по нему немцы били из двенадцати
орудий. Удалось и на этот раз провести отход организованно, а главное -
спасти артиллерию, нашу главную силу. Командовал артполком расторопный майор
Юров. У него оставалось всего тридцать орудий, но они били, быстро
перекочевывая с одной позиции на другую, и гитлеровцам казалось, будто у нас
сотни пушек.
И самое интересное - мы ведь не только оборонялись, но и
наступали. Да-да, представьте себе, наступали! Помнится, во Владовке, где мы
потеряли моего заместителя полковника Черняева, буквально стерли с лица
земли батальон немецких юнкеров с их батареей, захватили два орудия,
трактор, мотоциклы, велосипеды, лошадей, много автоматов. Расколотили там и
много немецких танков.
Был у нас лихой командир броневика Куташев, его прозвали Драгуном.
Так он, знаете, что сотворил? Разбил из своего броневичка немецкий танк и
несколько орудий. Но еще более удивительный подвиг совершил он у Савлуков -
это был последний бой нашей дивизии...
К тому времени в строю у нас осталось лишь 4500 человек из 10500,
к тому же два батальона танкистов мы по приказу свыше отправили в тыл, чтобы
не ставить в пешем бою под удар ценных специалистов, - в глубоком тылу уже
началось формирование новых танковых частей.
Так вот у Савлуков снова на нашу долю выпало тяжкое испытание:
прямо на мой КП вышли пять тяжелых немецких танков и бьют в упор. Тут я
впервые за всю свою жизнь почувствовал, что такое быть на волоске от смерти.
Спасло нас только самообладание и высокое воинское умение наших бойцов. Это
может показаться невероятным, но я свидетельствую как участник и очевидец:
мои артиллеристы выкатили на прямую наводку две свои пушки и двумя снарядами
разбили два немецких танка, а наш Драгун - Куташев с [14] дистанции в 300
метров уничтожил выстрелами из своего броневика еще два танка. Пятый,
уцелевший, зажег его броневик, но Куташев все же каким-то чудом спасся.
Немецкая атака была отбита. Но когда все уже кончилось, признаюсь
вам, тут уже мои нервы не выдержали. Подходит ко мне адъютант и говорит:
"Товарищ полковник, вот сводка Информбюро, опять неважная: наши оставила
Николаев". И я чувствую, что не могу больше дышать. Ушел в кусты и там один
полчаса проплакал, как баба. Трудно было понять, что происходит, трудно было
смириться со всем этим - разве такой войны мы ждали, разве к такой
готовились? Я ни в чем не мог упрекнуть ни своих людей, ни самого себя - мы
честно выполняли свой долг. И все-таки мы отступали дальше и дальше на
восток. До каких же пор? Мы могли, конечно, остановиться на любом рубеже и
не сходить с него, пока нас не убьют. Но это было бы самоубийство, не
больше. А нам надо было продолжать войну, как бы горестно она ни
складывалась на первом этапе...