"Андре Жид. Яства Земные" - читать интересную книгу автора

бы вещью я ни сталкивался, я страстно обожал.
II

Величественная терраса, где мы находились (к ней вели винтовые
лестницы), возвышалась над городом и казалась поверх лиственных глубин
огромным пришвартовавшимся кораблем; иногда он как будто надвигался на
город. На мостик этого воображаемого корабля я поднимался несколько раз в то
лето, чтобы отведать после сутолоки улиц созерцательное успокоение вечера.
Весь шум, устремляясь вверх, ослабевал; казалось, что это были валы, и они
разбивались здесь; они приходили еще, и величественными волнами поднимались,
расширяясь, по стенам. Но я был выше, там, куда волны не добирались. На
огромной террасе не было слышно ничего, кроме дрожания листвы и
заблудившегося ночного зова.
Зеленые дубы и огромные лавры, посаженные правильными улицами,
заканчивались на краю неба, где кончалась и сама терраса; однако
закругленные балюстрады кое-где еще забегали вперед, нависая и образуя
балконы в лазури. Туда я приходил посидеть, я упивался своими мыслями; там я
верил, что плыву. Над темными холмами, которые высились на другой стороне
города, небо было золотого цвета; легкие ветки с площадки, на которой я был,
клонились к сияющему закату или устремлялись, почти без листьев, в ночь. От
города поднималось что-то, похожее на дым, это была пыльца, попавшая в
полосу света, она плыла, только что оторвавшись от площадей, где сверкало и
искрилось множество огней. Иногда взлетала, как будто сама собой, в восторге
от этой слишком жаркой ночи, ракета, пущенная неизвестно куда, которая
мчалась, преследовала, словно крик в пространстве, вибрировала, крутилась и
падала, опустошенная, с мистически расцвеченным треском. Мне особенно
нравились те из них, бледно-золотые искры которых падают так медленно и так
небрежно рассеиваются, что думаешь потом, как чудесны звезды и что они тоже
родились от этой короткой фейерии, и, видя их сохранившимися, после того как
искры погасли, удивляешься... потом медленно узнаешь каждую в своем
созвездии - и восторг от этого еще усиливается.
"- Я не согласен, - вмешался Иосиф, - с тем, как судьба обошлась со
мной.
- Тем хуже! - возразил Менальк. - Я предпочитаю говорить себе, что
того, чего нет, и быть не могло".
III

В эту ночь они воспевали плоды. Перед Менальком, Алкидом и еще
несколькими собравшимися Гилас спел

ПЕСНЮ О ГРАНАТЕ

Разумеется, трех зерен
граната достаточно, чтобы
Прозерпина помнила19.

Искать вам долго счастье суждено.
Но для души вы счастья не найдете.
О чувственная радость, радость плоти -
Тебя судить не мне - другим дано.