"Сергей Жемайтис. Побег (Главы из романа) " - читать интересную книгу автора

чище, благородней. Ты, наверное, заметил, что на парусных кораблях меньше
плохих людей?
- Совсем нету!
- Если бы... Ну, иди, через три минуты будут бить склянки, а тебе,
знаю, заступать на вахту.
- Вместе с Зуйковым, впередсмотрящим, господин капитан второго ранга!
- Так смотри зорче, юнга, и не завидуй тем, кто ходит на железных
судах. У них, безусловно, есть свои преимущества, как у автомобиля перед
лошадью, да лошадь ведь живая, так и парусник. - Командир вздохнул и
продолжал: - И как дань времени, у нас тоже стоит небольшая машина, при
шторме она бесполезна, зато обеспечивает кораблю маневренность при
безветрии.
- Можно выйти из штилевой полосы?
- Вот именно! Молодец! Кроме того, машина греет нас. На старых-то
парусниках было очень холодно осенью, сыро.
- Теперь благодать, - совсем осмелел Лешка.
Командир оставил без внимания последнее замечание мальчика и, думая о
своем, продолжал:
- Ты за свою жизнь еще наслужишься на всяких кораблях: и на паровых, и
еще на каких-нибудь, с разными машинами, только не раз еще вспомнишь
"Орион". Ну, иди, Зуйков ждет...

Лешка встал, цепко держась босыми ногами за решетчатую площадку. Мачта
раскачивалась, ветер разноголосо пел в такелаже и посвистывал в ушах.
Мальчик подумал: "Что, если пробежать по нока-фор-брам-рее, как это делал
иногда Зуйков?.."
К действительности юнгу вернул голос унтер-офицера Бревешкина,
непревзойденного "словесника". Унтер давно наблюдал за юнгой, ему тоже
нравился смелый мальчик, и у него давно уже чесался язык гаркнуть на него,
просто так, для поощрения и поднятия духа, да по палубе проходил боцман.
Бревешкин же знал службу. Но сейчас боцман лясничал на баке, а унтер отвечал
за всю фок-мачту и, следовательно, за Лешку Головина, торчавшего на ней и
готового каждую секунду сорваться и грохнуться о палубу. Веснушчатое лицо
Бревешкина побагровело, глаза округлились и подались из орбит. Матросы,
следившие за ним, оставили работы и замерли в выжидательных позах.
По бухте пронесся прямо-таки звериный рык.
Прочистив горло, унтер рявкнул:
- На марсе... - И затем последовала рулада из ругательств,
переплетающихся самым неожиданным образом с упоминанием святых апостолов,
Лешкиных родственников, бегучего и стоячего такелажа, Плимутской бухты,
города, Британских островов и дна морского. Переведя дух, он приказал: -
Вниз пулей!
Матросы по-разному относились к словоизвержениям Бревешкина:
положительные, степенные люди высказывали явное неодобрение, были и
восторженные поклонники его "таланта", и завистники, старавшиеся умалить
"мастерство" унтера.
Неодобрительно покачивая головой, матрос первой статьи Громов подошел к
Бревешкину:
- Разрешите обратиться, гражданин унтерцер!
- Давай обращайся... Что там у тебя?