"Сергей Жемайтис. Побег (Главы из романа) " - читать интересную книгу автора

- Ты что же, капиталы нажил на морской службе? - Брюшков повел глазами,
ища сочувствия. Но все настороженно молчали.
- И я наживал, да не много мне досталось, окромя мозолей. Отец мой
наживал тоже, и дед, и прадед. Так, если все наши мозоли сложить, выходит,
что они капиталом и оборачиваются. Вот приедешь, бог даст, в свои Бобриковы
Прудки, а там и оттяпали твою кулацкую землю да помещицкую...
- Это уж само собой, - кивнув, сказал матрос первой статьи Громов,
худощавый, жилистый, черноглазый.
- Кто же это оттяпает мое нажитое?
- Найдутся! - Зуйков подмигнул. - Охотников много, и не только на твою
землю, дележ повсеместно пойдет. Верно я говорю, Громов?
- Верно, Спиря. Все будет как надо, кто что заслужил.
- Во! Слыхал?
Брюшков закусил тонкие губы:
- Интересно посмотреть, как это по заслуге чужое будете делить и как мы
вот так и отдадим за здравие живешь! И не ты ли, Спирька Зуйков, главным
делильщиком будешь? Не твои ли голоштанные сродственники?
- Может, и мои. Таких, брат, Зуйковых, да Ивановых, да Громовых ух как
много! Насиделись на мякине. Хватит.
- Ну, этого мы не боимся. И нас немало. Все на ком держится? На
справном мужике, а не на безлошадном прощелыге.
Зуйков блеснул зубами.
- И лошади будут, и земля будет. Вот вчера на берегу, в пивной, наши
ребята зашли с "торгаша", ну, слово за слово, разговорились, как же - свои,
тоже от тоски мрут на этих островах. Они амуницию должны доставить для нашей
пехоты, куда везти ее, эту амуницию, теперь и не знают, и кому ее передать,
то ли белым, то ли красным! У них тоже закавыка не лучше нашей. Так вот, они
и говорят, что заваруха у нас - сердце радуется! Помещичьи усадьбы жгут,
почище, чем в пятом году, землю делят, ну и скот, конечно, тоже.
- Ну, нам этого бояться нечего. Мы еще не помещики. Правда, справное
хозяйство имеем. Сам знаешь. Батрачил у нас. И моих братьев видал да отца,
попробуй сунься, они тебя так наладят, что ляжешь и не встанешь. - Брюшков
злорадно засмеялся.
- И у нас тоже кое-кто дома остался. Царя-то они вашего сшибли! Что, не
удержали Николку! Эх, дисциплина мешает, да и Петрович тут, а не то бы...
- Ты постой, Зуйков, не мели зря, - Громов взял его за плечо, -
постой, - и повернулся к Брюшкову. - Вот что, друг, знай, что вопрос этот
насчет земли, фабрик и вообще насчет собственности уже решенный.
- Кем это, позволь спросить, решенный? Кто за нас решает?
- Партия большевиков. Советская власть. Не придуривайся, небось слыхал!
Власть теперь в России чья? Или тоже не слыхал?
- Как не слыхал, от тебя же, голоштанника, и слыхал. Да слух-то еще не
власть, не закон. От этих слухов только голова пухнет. Я слухам не верю.
Известно, кто их пущает! Что наш командир смотрит? За такие разговоры прежде
в Сибирь, а не то и на перекладину!
Матросы, а их находилось на баке более десяти, заговорили все разом.
Большинство стало на сторону Громова и Зуйкова. Вопрос о земле был острый,
больной, и страсти разгорались, но боцман вовремя вмешался:
- Отставить! Зуйков, не хватай Назара за грудки! И ты, Брюшков, разожми
кулачищи. Что, давно в канатном ящике не сидели? И вы, братцы, не ярьтесь.