"Сергей Жемайтис. Гибель Лолиты (Повесть) " - читать интересную книгу автора

ниже и почему-то пялило на меня круглые фиолетовые глаза.
Если бы не мои спутники, то я мигом повернул бы к острову: соседство
таких чудовищ было не очень-то приятным. Но ребята плыли как ни в чём не
бывало, и мне было стыдно отстать от них.
Внезапно Тави поднял руку и нырнул. До дна было метра два. Я видел, как
он проплыл над трещиной, вынырнул, засмеялся, сказал что-то брату и опять
нырнул. Ронго и я держались на месте, следя за Тави. На этот раз он
опустился ниже и остановился над трещиной. Из темноты протянулись
зеленоватые верёвки и обвились вокруг груди мальчика. Я увидел большие
выпуклые глаза осьминога и его отвратительный клюв. Осьминог оплёл Тави
щупальцами. Я чуть не глотнул воды от ужаса и, подняв голову, встретился со
смеющимися глазами Ронго. Он набрал воздуха и нырнул к брату. Я тоже нырнул
следом. Ронго сделал мне в воде знак не мешать ему. Всё-таки я не послушался
и чуть было не погубил всё дело. Я схватил Тави за руку и рванул к себе, а,
как я узнал после, человека-приманку следует очень осторожно тащить вверх,
тогда осьминог отпускает и те щупальца, которыми он держится за скалу,
стараясь не упустить добычу. При сильном рывке он может ещё крепче уцепиться
за камни, и тогда его никакой силой не оторвать от них.
На этот раз всё обошлось хорошо. Тави в объятиях осьминога всплыл на
поверхность, и тут я увидел заключительную часть охоты. Ронго схватил клюв
осьминога, оторвал его от груди брата, и... меня замутило от страха и
отвращения: мальчишка впился зубами в хрящ между огромными глазами
страшилища. Мгновенно щупальца осьминога отстали от тела Тави, и он поплыл к
берегу, часто оглядываясь и разговаривая с братом, как будто ничего
особенного не случилось. Эти ребята всегда вызывали во мне чувство
завистливого восхищения. Они плавали, как рыбы, акулы были для них вроде
злых собак, от которых не так уж трудно отбиться или перехитрить. Но победа
над осьминогом неизмеримо подняла Тави и Ронго в моих глазах.
Отдохнув на рифе, братья поплыли опять на розыски. На этот раз
приманкой был Ронго. Так, чередуясь, они добыли ещё двух небольших
осьминогов. Когда мы вылезли на риф отдохнуть, Ронго ткнул меня пальцем в
живот и, скаля белые зубы, показал глазами на воду. Брат его стал что-то
быстро объяснять мне, наверное, уверяя, что ничего страшного и опасного нет
в этой пустяковой охоте.
Я кивнул, давая понять, что сам проделывал не такие штуки, и как можно
беззаботней улыбнулся, хотя мне было, по правде сказать, не до улыбок. Живой
осьминог, выглядывающий из своей засады, был так мало похож на те
оранжево-серые существа, что безжизненными комочками лежали у наших ног.
Тави и Ронго, издав радостные крики, попрыгали в воду и принялись за
поиски. Они, как мне показалось, необыкновенно долго разыскивали подходящий
экземпляр, совещаясь и отвергая мелочь. Им хотелось найти для меня
достойного противника - ведь я был больше их ростом и казался сильнее.
Эти подводные егеря выследили наконец нужную дичь и, одобрительно
улыбаясь, кивали головами, сидя на рифе. Они уже разозлили осьминога,
проплыв несколько раз над трещиной. Пришёл мой черёд. Всё было необыкновенно
просто, по их понятиям: каждый мальчишка на островах проделывал это
несчётное количество раз просто так, для забавы.
Я нырнул к расщелине, закрыв глаза и прикрыв их рукой, как делали Ронго
и Тави. Возле самого дна что-то туго, как резиновым жгутом, перетянуло мне
руку повыше локтя, затем сдавило шею, грудь. Я испугался до ужаса. Не прошло