"Сергей Жемайтис. Гибель Лолиты (Повесть) " - читать интересную книгу автора

развалились, денег не было, и я, кажется, заболел или ослаб от голода, так
что еле передвигал ноги. А море было совсем близко, что-то около сорока
километров. Я стоял на автобусной остановке под недоверчивыми взглядами
крестьянок, тоже ожидавших автобуса. И тут подошёл мой сосед по купе; он не
сразу узнал меня, а узнав, потащил в ближайшее кафе.
Поль помог мне добраться до рыбачьей деревушки, где группа
антифашистов-беженцев из Германии с минуты на минуту ожидала сигнала с моря.
И вот мы идём на яхте, в тумане, под парусами, чутко прислушиваясь.
Несколько раз совсем близко проносились сторожевики. Через две недели мы
вошли в Лиссабонский порт. Я мог остаться в Португалии до конца войны. Мои
спутники уговаривали меня не делать опрометчивых шагов и обещали помочь. Я
же все дни проводил в порту среди грузчиков. Один из них оказался русским,
сыном эмигранта.
У причала под погрузкой стоял большой норвежский корабль "Осло".
- Вот, Фома, самый подходящий лайнер для тебя,- сказал мой знакомый. -
Хочешь, спрячем? Он идёт в Норвегию: матросы говорили. А Норвегия рядом с
нашей Россией. Отправляйся, раз есть такая возможность. Чужбина, брат, не
сладкая штука...
Двое суток я просидел в трюме, среди ящиков и тюков, воюя в кромешной
темноте с крысами. А когда вылез, то узнал, что "Осло" идёт в Сингапур.
Моряки сочувственно отнеслись ко мне. Меня не укачивало, и это сильно
подняло мой авторитет в их глазах. Я не боялся никакой работы, помогал
коку - высокому, мрачному человеку с добрыми глазами. Управившись на кухне,
шёл к матросам. Они учили меня сращивать концы канатов, плести маты,
красить. Мне их работа нравилась больше, чем стряпня и мытье посуды.
Из Сингапура "Осло" отправлялся в Рио-де-Жанейро. Капитан предложил мне
остаться юнгой. Но я не согласился. Родина, казалось, так близко, прямо
рукой подать.
Я великолепно помнил школьную карту.
В Сингапуре я прожил около месяца, проводя дни и ночи в порту в надежде
найти попутное судно. Два раза я пробирался на японские торговые корабли, и
каждый раз меня высаживали на берег. И здесь у меня появились приятели,
такие же бездомные мальчишки, они не дали мне умереть с голоду. Это было
тоже трудное время, как и после побега от немецкого хозяина. Я чувствовал,
что слабею с каждым днём, чашки риса и пары бананов мне было мало, а больше
мои новые друзья дать мне не могли. Мелкая грошовая работа попадалась очень
редко, и её надо было брать с бою, потому что таких, как я, безработных было
множество.
Однажды я сидел, свесив ноги с причала, и смотрел на гавань со
множеством торговых и военных кораблей. Вся эта армада застыла на
переливающейся всеми красками тяжёлой, маслянистой воде. Пыхтели буксиры,
швартуя морских скитальцев к свободным причалам или провожая в дальний путь.
Между кораблями сновало множество маленьких пассажирских джонок. Ими
управляли полуголые люди - водяные рикши. Стоя на корме, они, налегая
грудью, толкали вправо и влево длинное весло, и судёнышки с десятком
пассажиров быстро мчались в разные концы бухты.
Среди разноголосого гула порта я расслышал непонятные слова, и мне
показалось, что они относятся ко мне.
Я поднял голову и увидал улыбающееся лицо.
Такие лица я видел раньше только на иллюстрациях в книгах о пиратах.