"Андрей Дмитриевич Жариков. Полигон смерти " - читать интересную книгу автора

атомного взрыва. Самое смешное - приписка: "Ты деваха умная и намек поняла".
А в другом письме одна возлюбленная просила: "Береги самое дорогое для меня.
Я слышала на лекции, что облучение влияет на кое-что..."
...Отпуск пролетел быстро, и за неделю до нового, 1955 года мы всей
семьей, вчетвером, выехали в Жанасемей. Когда отправлял контейнер с вещами,
водитель грузовика ошарашил:
- На полигон едем, товарищ подполковник?
- Почему вы так решили?
- Я там служил в автобате. Возили кое-что из Жанасемея прямо на поле...
- А подписку давали? - спросил я.
- А что я особого сказал? Тем более вы - офицер. Там водородную в
пятьдесят третьем рванули, аж в Жанасемее грохнуло, у нас в казарме стекла
задребезжали...
Всю дорогу, пока ехали на товарную станцию, шофер не умолкал, делился
впечатлениями о службе на полигоне. Видимо, не только мне рассказывал он об
этом.
Приехали, обосновались в двух комнатах. Дочка пошла в местную школу.
Каждое утро мы видели в окно, как ее встречал около дома красный сеттер
подполковника Орлова. Алла, неравнодушная к животным, отдавала ему весь свой
завтрак. Приняв угощение, пес позволял погладить его по голове и потрогать
мягкие большие уши. Сеттер был уже стар, и Орлов редко брал его на охоту.
Пса привезли вместе с бездомными собаками в медицинский сектор полигона
как подопытного животного. Размещались собаки в специально оборудованном
виварии за лабораторными корпусами пятого сектора. Каждый в своей
пронумерованной клетке. У двери металлический карман с
научно-исследовательской документацией: возраст животного, сведения о
заболеваниях и поражениях после испытаний, степень радиоактивного заражения,
результаты лечения, анализы крови и тому подобное. Здесь же операционный и
исследовательский корпус, лаборатория, кабинеты ветеринаров.
Время от времени до городка доносился разноголосый лай - начиналась
кормежка. Среди этих несчастных ожидал своей мучительной гибели и красивый
чистопородный красный сеттер.
Однажды, когда животных заводили в кузов крытого грузовика, чтобы
отправить на испытательные площадки, танкист Орлов, заядлый охотник, и
увидел красного сеттера. Умные карие глаза собаки выражали не испуг и злобу,
как у других псов, а тяжелую грусть и полное невнимание к людям.
- Рекс? - позвал подполковник, вспомнив имя своего щенка той же породы,
погибшего годом раньше.
И надо ведь: сеттер заскулил, стал рваться с цепи и порвал ошейник.
Подбежав к Орлову, он не бросался на грудь, не выражал радости, как это
делают собаки, встретив хозяина, а распластался возле его ног и жалобно
застонал, будто умоляя спасти его. Михаил Николаевич приласкал сеттера и
взял в свою машину.
Начальство объявило подполковнику выговор за похищение подопытного
животного, но для Рекса все обошлось благополучно, и он много лет
добросовестно служил своему спасителю. С охоты Орлов привозил уток больше,
чем другие.
Подполковник уже после моего отъезда с полигона тяжело заболел и умер.
Быть может, высокие дозы радиации, которые получал танкист, неизбежно
ускорили развитие болезни. Хотя врачи отрицали лучевую болезнь. Семья