"Луи Жаколио. Факиры-очарователи" - читать интересную книгу автора

- Нет.
- Следовательно, ты не собственною волею делаешь твои чудеса?
- Я вызываю души предков, они-то и проявляют свое могущество.
Предо мною был не простой факир-очарователь, а иллюминат или индусский
спирит, если так можно про него выразиться. Я спрашивал многих факиров по
этому поводу, и у всех был один ответ, - они лишь орудие и посредники между
нашим миром и невидимыми духами.
На террасе стояла огромная бронзовая ваза, наполненная водою. Факир
потянул к ней свои руки, и не прошло пяти минут, как тяжелая ваза
шевельнулась и начала медленно приближаться к очарователю. По мере того, как
расстояние уменьшалось, из вазы начали слышаться звуки, словно бы кто ударял
по ней стальною палочкой. Вдруг удары посыпались так часто, точно град по
цинковой крыше.
Я спросил, могу ли я по своему произволу заставить эти звуки меняться.
Факир отвечал утвердительно, и вот ваза, оставаясь под влиянием факира,
начала двигаться в ту или другую сторону, смотря по тому, что я приказывал.
По моему слову стуки то слышались бесконечной руладой, то, напротив,
медленно и четко, со звучностью башенного боя, следовали один за другим.
Я потребовал, чтобы удар был каждые десять секунд и с хронометром в
руках следил за бегом стрелки на циферблате. И вот каждые десять секунд я
слышал сухой и короткий стук.
На одном из столов моей комнаты стоял музыкальный ящик, до которых все
индусы большие охотники, очевидно, и этот Пейхва выписал из Калькутты. Я
велел Амуду принести ящик на террасу и потребовал, чтобы звуки, слышанные из
вазы, аккомпанировали той арии, которую заиграет ящик. Затем я завел
пружину, забыв даже взглянуть, какой вал вставлен, и вот полились веселые
звуки вальса из "Робина".
Я прислушался к тому, что делалось в вазе. Сухие и короткие стуки
следовали за ритмом пьесы с точностью палочки капельмейстера. Я переменил
вал, и торжественный марш из "Пророка" сопровождался неизменно в такт
размеренным и звучным ударам в бронзовой вазе.
Все это происходило без всякой тайны, при самой обыденной обстановке на
террасе в несколько квадратных метров.
Эту вазу даже без воды вряд ли могли сдвинуть с места двое сильных
мужчин. Она была так велика, что по утрам в ней совершали омовения.
Что была за сила, которая двигала эту тяжесть?
Я повторил опыт, и он прошел так же, как и первый.
Факир, который до сих пор сидел, не поднимаясь с места, встал, подошел
к вазе и положил кончики пальцев на край вазы. Через несколько минут ваза
начала покачиваться все сильнее, но что меня поразило больше всего, это, что
вода точно пристала ко дну чаши и оставалась неподвижной, хотя ваза
колыхалась из стороны в сторону с громадным креном.
Раза три ваза поднялась на семь-восемь дюймов от пола, и когда она
опускалась на пол, то не производила ни малейшего шума.
Несколько часов наблюдал я эти явления, записывал, следил за разными
оттенками того или другого и не заметил, что солнце уже подвигалось к
закату, и наступало время мне заняться делом, ради которого я прибыл в
Бенарес, а факиру приступить к его вечерним молитвам за умершего на берегу
священной реки.
Уходя, факир обещал приходить ко мне в то же самое время до его