"Луи Жаколио. Факиры-очарователи" - читать интересную книгу автора

дает оживление прелестной картине.
Местные жители снуют там и сям в роскошной зелени мангустанов и
тамариндов, а небольшая, новейшей постройки в виде пирамиды, пагода у
светлого озера дополняет красоту пейзажа.
Горная цепь, среди которой находится храм Карли, тянется непрерывною
линиею от мыса Коморена. Она идет вдоль морского берега, отступя от него
миль на двенадцать.
Эти горы мало посещаются, потому что их проходы мало кому известны, да
и очень опасны из-за тигров, которые водятся в них в громадном количестве.
Я видел здесь горные породы, которые со временем обогатят Англию.
Ничто не может сравниться с роскошной растительностью этих гор. Чудные
зеленые рощи покрывают их от подножия до вершины.
Ни в какой другой части Индии нельзя найти таких великолепных
бамбуковых лесов.
Многие деревья достигают здесь сказочной величины. А дивные картины,
которые представляются смелому путешественнику, положительно не поддаются
описанию.
Ботанические, минералогические, геологические богатства и
археологические сокровища, хранящиеся в древних подземельях пещерных храмов,
поражают путешественника.
Среди этой чарующей природы, такой разнообразной и дикой, и расположены
подземные храмы Карли.
Кроме самого большого, о котором я уже говорил, есть еще очень много и
больших, и малых, очень разнообразных.
В большом находится знаменитое святилище, куда стекаются со всех сторон
Индии брамины и факиры на девятидневную молитву.
Некоторые из них поселяются вблизи храма, истощают свое тело до
последней возможности и живут лишь только внутренней созерцательной жизнью
аскетов.
День и ночь сидят они перед пылающим огнем, поддерживаемым их
поклонниками, неподвижно вперив глаза в пламя, с повязкой на губах - во
избежание малейшего осквернения, - не вкушая ничего, кроме нескольких зерен
риса, смоченных чистою водою, процеженною через полотно, они мало-помалу
приходят в состояние полного телесного истощения, так что жизнь едва
теплится в них, нравственные силы тоже быстро меркнут, и когда, наконец, они
умирают после такого медленного самоубийства, то уже задолго до смерти они
находятся в состоянии полного отупения. Все факиры, желающие достигнуть в
загробной жизни высших ступеней превращений, должны подвергнуть свою плоть
такому жестокому умерщвлению.
Между такими аскетами мне указали одного, прибывшего за несколько
месяцев перед тем с мыса Коморена. Он сидел между двумя кострами и уже
достиг почти полной нечувствительности.
Велико было мое удивление, когда я заметил знакомый широкий рубец на
его лбу, неужели это мой факир из Тривандерама? Я приблизился к нему и на
звучном языке юга, который он так любил, спросил его, помнит ли он Франки из
Бенареса.
Точно молния сверкнула в полупотухший глазах, и дрогнувшие губы чуть
слышно прошептали те два слова, которые были написаны светящимися буквами в
наш последний сеанс:
"Дивьявапур гатва".