"Луи Жаколио. Факиры-очарователи" - читать интересную книгу автора

в состоянии свободно сдвинуть остатки стола.
Я попросил факира отойти к краю террасы, что они исполнил, улыбаясь.
Действительно, через несколько минут жалкие остатки хорошенького столика
легко сдвинулись с места. В чем здесь была сила?
На этот раз я был прямо-таки потрясен, потому что явление произошло в
такой обстановке, что о какой-нибудь подделке или шарлатанстве не могло быть
и речи.
- Духи ушли, - отвечал индус на все мои вопросы, - ушли потому, что
была прервана связывающая меня с ними нить... Слушай, они сейчас вернутся
сюда.
С этими словами он положил руки на огромное медное блюдо, украшенное
серебряными инкрустациями, служащее для игры в кости, и почти немедленно
блюдо зазвенело под градом посыпавшихся на него ударов, и мне показалось,
несмотря на дневной свет, что на поверхности блюда забегали фосфорические
огоньки.
Это явление факир повторил несколько раз. Я уже упоминал, что
апартаменты, которые я занимал во дворце Пейхвы, были устроены в
полуевропейском, полувосточном стиле, на этажерках стояли разные фигурки,
вроде ветряной мельницы, зверинца и тому подобных игрушек из Нюрнберга, а
наряду с ними дивные произведения искусства, и все это перемешано кое-как,
по вкусу местных слуг. Глядя на этот винегрет, европеец засмеялся бы, если
бы наши, так называемые, японские, китайские, индусские и заокеанские
безделушки не были способны вызвать смех у туземцев тех стран, которым их
приписывают.
Подойдя к одной из этажерок, я наудачу взял первую попавшуюся
вещицу-ветряную мельницу, - которую можно было привести в движение, просто
дунув на нее. Я показал ее Кавиндасами и спросил, может ли он, не касаясь
ее, привести ее в движение.
Факир протянул над ней руки, и крылья мельницы завертелись, и смотря
потому, далеко или близко стоял очарователь, крылья вертелись быстрее или
медленнее.
Этот опыт был тем интереснее, что подготовить его заранее было
невозможно.
Еще нечто в этом роде показал Кавиндасами и даже, пожалуй,
удивительнее.
Между вещами Пейхвы нашелся гармонифлюм. Я обвязал его веревочкой и,
повесив его на решетку террасы, попросил очарователя извлечь из этого
инструмента звуки, не дотрагиваясь до него.
Кавиндасами подошел к решетке, взял в руки концы шнурка, на котором
висел гармонифлюм, и замер на месте.
Немного спустя, инструмент покачнулся, точно до него дотронулась
невидимая рука, и я услышал несколько неясных звуков, которые мало-помалу
окрепли и отчетливо раздавались на высокой террасе.
- А не можешь ли ты заставить его сыграть какую-нибудь песнь? - спросил
я факира.
- Хорошо, я вызову дух старинного музыканта пагоды, - ответил мне
хладнокровно Кавиндасами.
Я подавил в себе желание рассмеяться, так наивен был этот ответ.
После довольно долгого молчания гармонифлюм задвигался снова,
послышалась точно прелюдия, и затем зазвучал, хотя и довольно глухо, но