"Анджей Збых. Ставка больше, чем жизнь (про войну)" - читать интересную книгу авторабыло пятьдесят стодолларовых банкнот.
- Я не мог, ошибиться, - сказал Лехсе. - Сразу же по приезде в Варшаву пересчитал обе пачки. В них было ровно пять тысяч долларов. Перед этим, - он на миг заколебался, - они лежали в моем портфеле, который в течение часа был при мне. - Оставим пока этот вопрос, - сказал Клос. Заметив минутное колебание Лехсе, подумал: "Зерно посеяно, теперь необходимо время, чтобы оно проросло". - Для меня остается неясным еще один вопрос, господин Вонсовский. Три дня назад вы показали, что донесение на имя начальника штаба местного гарнизона в Вене переслали в сентябре при посредничестве одного из ваших друзей. На следующий день вы опровергли прежнее свое заявление, сообщив, что в донесении содержалась инструкция для группы заговорщиков в Вене на случай удачного покушения на жизнь нашего фюрера. При этом вы упустили из виду одну существенную деталь. - Я все сказал, - ответил с беспокойством Вонсовский. - К сожалению, нет. Вы не назвали имя человека, который передал это донесение. Во время обыска в вашем кабинете, когда я сидел на американском вращающемся стуле и просматривал бумаги, мне попали в руки два конверта с адресами. Я должен вам помочь вспомнить? - Тот человек... - начал непринужденно Вонсовский, всматриваясь в лицо Клоса, как будто бы ища в-нем ответа, - тот человек, - повторил еще раз, - не знал, что посылает. - Вонсовский явно тянул время. Взгляд Клоса, обращенный в сторону допрашиваемого, подтверждал, что ему все понятно. - Я просил бы, - продолжал Вонсовский, - разрешить мне не упоминать имя этого человека. - Хорошо, господин обер-лейтенант, - ответил Вонсовский, - но я должен вас предупредить, что вы еще пожалеете о том, что задали мне этот вопрос. Отправил это донесение ваш непосредственный шеф. - Кто? - с удивлением спросил Клос. Он вскочил с места и начал ходить по комнате, разыгрывая перед Лехсе высшую степень растерянности и волнения. - Да, - подтвердил Вонсовский, - это был оберст Герберт Рейнер. Лехсе молча встал, открыл дверь, жестом подозвал эсэсовца и приказал проводить арестованного. Стенограф, как будто испуганный тем, что произошло, поспешно собирал свои бумаги. После ухода Вонсовского Лехсе тяжело опустился в кресло напротив Клоса. - Для меня вопрос ясен. Теперь я понял, что искал Рейнер в охотничьем домике на следующий день после ареста Вонсовского. Благодарю тебя, Ганс, за то, что ты вовремя помешал ему изъять эти документы. - Просто не верится, - сказал Клос, - чтобы оберет Рейнер был предателем. - Ты еще молод, Ганс, а я старый полицейский. Факты говорят за себя. Мы не должны поддаваться сентиментальности. - Ты прав, но не знаю, как теперь поступить. Ведь я должен сообщать Рейнеру о каждом новом имени, названном Вонсовским. - Предлагаю отстранить Рейнера от участия в следствии, - ответил Лехсе. - Доложим Дибелиусу, пусть решает. - Да, - сказал Клос, - теперь дело за Дибелиусом. Хотя не знаю, должен ли я сообщать ему все. Я имею в виду эту историю с долларами. Я верю, |
|
|