"В.Зазубрин. Щепка ("Сибирские огни", No 2 1989) (про революцию)" - читать интересную книгу автора

навязчивей, настойчивей металлическими щупальцами проводов щупал по городу
дома с пестрыми вывесками советских учреждений.
- Говорят из Губчека. Немедленно сообщите... Из Губчека. В течение
двадцати четырех часов представьте... Губчека предлагает срочно, под личную
ответственность... Сегодня же до окончания занятий дайте объяснение
Губчека... Губчека требует...
И так всем. И все дома с пестрыми вывесками советских учреждений,
большие и маленькие, каменные и деревянные, растопыривали черные уши
телефонных трубок, слушали внимательно, торопливо. И делали так, как
требовала Чека - немедленно, сейчас/ко, в двадцать четыре часа, до
окончания занятий.
А в Губчека-люди, вооруженные винтовками, стояли на каждой площадке, в
каждом коридоре, у каждой двери и по дворе, люди в кожаных куртках, в
суконных гимнастерках, френчах, вооруженные револьверами, сидели за столами
с бумагами, бегали с портфелями по комнатам, барышни, ничем не вооруженные,
красивые и дурные, хорошо и плохо одетые, трещали на машинках,
уполномоченные, агенты, красноармейцы батальона ВЧК курили, разговаривали в
дыму комендантской, прислуга из столовой на подносе разносила по отделам
жидкий чай в рыжих глиняных стаканах с конфетами из ржаной муки и патоки,
посетители в рваных шубах (в Чека всегда ходили в рванье. У кого не было
своего-доставали у знакомых) робко брали пропуски, свидетели нетерпеливо
ждали допроса, те и другие боялись из посетителей, из свидетелей
превратиться в обвиняемых и арестованных.
Утрами в кабинете на столе у Срубова серая горка пакетов. Конверты
разные-белые, желтые, из газетной бумаги, из старых архивных дел. На
адресах лихой канцелярский почерк с завитушками, с росчерком, безграмотные
каракули, нервная интеллигентская вязь, старательно выведенные дамские
колечки, ровные квадратики шрифта печатных машинок. Срубов быстро рвал
конверты.
- Не мешало бы Губчека обратить внимание... Открыто две жены. Подрыв
авторитета партии... Доброжелатель.
- Я, как идейный коммунист, не могу... возмутительное явление:
некоторые посетители говорят прислуге-барышня, душечка, тогда как
теперь советская власть и полагается не иначе, как товарищ, и вы, как...
Необходимо, кому ведать сие надлежит...
Срубов набил трубку. Удобнее уселся в кресле. Пакет с надписью-
"совершенно секретно", "в собственные руки". Газетная бумага. Разорвал.
"Я нашел вотку в 3-ай роти командер белай Гат..."
Дальше на белом листе писчей бумаги рассуждения о том, что сделал в
Сибири Колчак и что делает советская власть. В самом конце вывод: "...и
поетому ево (командира роты) непрямено унистожит, а он мешаит дела
обиденения рабочих и хрестьяноф, запричаит промеж крастно армейциф
товарищетская рука пожатию. Врит политрук Паттыкин."
Срубов морщился, сосал трубку.
Акварелью на слоновой бумаге черный могильный бугорок, в бугорок
воткнут кол. Внизу надпись: "Смерть кровопийцам чекистам..."
Брезгливо поджал губы, бросил в корзину.
"Товарищ председатель, я хочу с вами познакомица, потому что чекисты
очень завлекательныя. Ходят все в кожаных френчах с бархатными воротниками,
на боку завсегда револьверы. Очень храбрые, а на грудях красные звезды... Я