"Сергей Зайцев. Варяжский круг " - читать интересную книгу автора

красивую. Снова выбирали Настку, как уже три года выбирали. И еще, пожалуй,
будут три года выбирать, потому что не находилось пока среди них девушки
лучше Настки.
Женщины собирали в травах росу. На троицын день роса - лекарство от
многих болезней. Настка несла к полю березку, и девушки с ней - парами.
Колосилась рожь. Прибывало в земле плодородия.
Насткин праздник. У нее и милый в такой день появился. Когда впервые
несла завитую березку - встретился на краю поля. Волосы соломенные, желтые,
как поле перед жатвой, усы льняные - белые и мягкие, бородка едва
пробивается, пушится. Молодой и пригожий. Подружкам он также приглянулся,
тем, что позади Настки шли парами, - хоть и сердились они на него и гнали
его прочь. Не ушел. Заулыбался, сорвал ленту с березки. А Настку он
поцеловал в губы, пока руки ее были заняты. Всего лишь двенадцать лет
исполнилось в ту пору Настке. Но подружки озлобились на нее за поцелуй, ведь
были среди них и постарше, невесты уже были, обретшие плодородие.
Подтолкнули Настку вперед. А тот, с соломенными волосами, праздничной лентой
обвязал себе локоть, сел на краю поля, на пригорке, и достал резную дудку.
Да все играл на этой дудке, пока подружки вели Настку возле ржи. И когда
возвращались подружки - к церкви шли освящать колосья, - он все играл.
Девушки до церкви не дошли, остановились в отдалении послушать дудку.
Стояли, будто завороженные, - никто окрест так не умел играть.
Через неделю он опять приходил. С гусельками через плечо. Но в тот день
не играл. И подумали, что не умеет он на гусельках, так носит - для виду.
Подумали - хватит ему одного умения, на дудке играть. И того не мало! Пожали
девушки плечами, отвернули лица - за что Господь уменьями дарит? Но не
отходили от Настки... Человек назвался Берестом, а христианское имя ему
было - Петр. Настка подала Петру колосок и сказала, что с паперти он,
освященный. А тот сразу же съел Насткин колосок и ушел, словно затем только
и приходил. Непонятный был человек, поэтому все оглядывались на него
Насткины подружки - пока он не скрылся за лесом. И еще не раз приходил
Берест. Говорили, приходил из-за реки, из-под Смоленска, но не знали, откуда
точно. Сам Берест не рассказывал - все играл Настке на гусельках. Оказалось,
умеет не хуже, чем на дудке. Придет, посмеется, худенькую Настку посадит на
плечо и унесет ее в рощу, где светло и тихо. Там играет. Струны щиплет,
ворожит. Девушки слушали, прячась за деревьями. И вздыхали. А Настка не
вздыхала, слушала вполуха, часто прерывала игру и смеялась, видя за
деревьями своих подруг. Настка с Берестом шептались о чем-то, и касался ее
щеки его льняной ус. Девушки издалека видели это, а Настка вблизи не
замечала. Подружки вздыхали за деревьями: непонятные оба - может, они друг
для друга?
И случилось, перестал приходить Берест. О том в людях говорили разное.
Говорили, что забрали его князья в свой Смоленск, в гридницу-дружину.
Говорили, сотня половцев появилась в лесах. Неуловимые, жгут селения,
грабят. Так и Берестов род, как будто, разорили половцы - половину людей
вырезали, половину угнали в степь, Еще говорили, что свои же, смоленские,
заманили Береста в лес и там убили его камнем - будто бы так они оберегали
честь своих жен, которые все подряд вздыхали по красавцу-гусельщику, а на
мужей, серых, лапотных, не хотели глядеть с некоторых пор. Были и такие, что
говорили - женился Берест. На дудке заиграл посреди площади, к нему и
сбежались девы. Из них самую лучшую выбрал он. Откуда ни погляди - княжна