"Юрий Завражный. Забыть адмирала! " - читать интересную книгу автора

- Распорядился зашить в саван и завернуть во флаг Королевского флота.
Уложили в адмиральский тузик, что подвешен за кормой. Думается, завтра
похороним на берегу с положенными почестями.
- Да, несомненно. Вот вам пример, Ричард, куда может завести офицера
неумение сладить со своими нервами.
Барридж вспыхнул, но изо всех сил сжал зубы, призвав все силы к тому,
чтобы не дать вдруг заколотившемуся сердцу выскочить наружу. Его старания не
остались для Николсона незамеченными.
- Что с вами, мистер Барридж? Скажете, я не прав?
- Сэр, я полагаю происшедшее сегодня несчастным случаем, а не
самоубийством.
Ох, если б не субординация... Влепил бы пощечину сорокалетнему сопляку,
может, даже вызвал бы на дуэль... как жаль, что не всегда в жизни можно
делать то, что хочется!
Николсон же владел собой великолепно, а потому, тщательно замаскировав
свой сарказм, примирительно сказал:
- Хорошо, хорошо. Я согласен с вами. Договоримся пока считать это
несчастным случаем. Время покажет. Вернемся же к плану. Вы поступили
совершенно правильно, что не стали перебивать французов и вносить свои
предложения. При имеемом раскладе, как мне представляется, французы сами
предпочли отказаться от ведущей роли в сражении. Соответственно - и лавры не
им. Вы понимаете, о чем я?
- Понимаю, - слегка остывая, сказал кэптен Барридж, для которого
позиция Николсона была, увы, не нова. - А потом?
- А потом все зависит от того, как мы составим официальные...
И кэптен Николсон осекся, потому что к ним подошли де Ла Грандье и де
Розенкурт.
- Чудесный вечер, не правда ли? - сказал де Ла Грандье по-английски.
- О, вне всякого сомнения, мсье капитэн де вайссо!79 - радушно ответил
Николсон, но глаза его оставались холодными и колючими.
- Красота здешних мест совершенно не располагает к ведению боевых
действий, - заметил де Розенкурт.
- К сожалению, нам придется ее нарушить, - металлическим тоном сказал
Николсон. - Сейчас, простите, не до патетики. Английские моряки, к примеру,
излишнюю утонченность чувств обычно оставляют дома, потому и славятся своими
победами, в отличие, скажем, от испанских. Да и некоторых других.
Это был открытый укол, причем грубый и неуклюжий. Французские капитаны
еле заметно переглянулись. Де Ла Грандье все же нашел в себе силы дружески
улыбнуться:
- Завтрашний день покажет, на что мы все годны. До встречи в
Петропавловске! - и он протянул руку Барриджу. - Бедняга Прайс! Мне очень
жаль вашего, точнее - нашего адмирала.
Барридж пожал протянутую крепкую ладонь, попрощался и с де Розенкуртом.
Николсон также был вынужден ответить на рукопожатие и, коль скоро
французские капитаны говорили по-английски, сказать им "au revoir"80.
Французы направились к своим шлюпкам. Кэптен Николсон уничтожающе посмотрел
им вслед.
- Вот вам, пожалуйста. Что, прикажете их под фалды целовать? Идемте,
мистер Барридж. Я не могу похвастать, что чувствую себя превосходно, покуда
стою на палубе французского фрегата. А их контр-адмирал Де Пуант, между