"Юрий Завражный. Забыть адмирала! " - читать интересную книгу автора

главнокомандующий имеет честь просить его незамедлительно прибыть на
"President", и что дело не терпит ни малейшего отлагательства. Всем
кораблям - стоп движение до особого сигнала.
Главнокомандующий? Просит? Но от чьего имени он командует - от своего
или от имени Прайса?
- Мистер Морган! - раздраженно окликнул Барридж старшего
артиллериста. - Вы что, не слышали приказания?
- Слушаюсь, - ответил Морган невозмутимо. - Сию минуту, сэр.
И вышел.
Только тут до Николсона дошло - получилось, что он уже полноправно
распоряжается на борту флагманского фрегата. Более того, распоряжается от
имени главнокомандующего. И Барридж даже подстегнул далеко не самого
молодого лейтенанта выполнять его, Николсона, приказание. Хотя... а как
может быть по-другому? Капитан флагманского корабля, конечно, Барридж; более
того - они друзья со старым адмиралом вот уже двадцать с лишним лет, ну и
что из того? В глазах Адмиралтейства наиболее перспективным считается именно
он, Николсон, и уж коли все решилось само собой...
- Нужно опросить свидетелей - кто что видел.
- Да, согласен с вами. Полный дек людей - не может быть, чтоб никто
ничего не заметил. Я займусь этим с Палмером, если позволите.
Барриджу очень не хотелось оставлять своего адмирала, лежащего при
смерти, но долг службы превыше. И он отправился в нос опрашивать канониров.
Тут, вопреки приказанию всем оставаться на верхней палубе, появился
сменившийся в полдень молодой мичман, который вполголоса доложил Палмеру,
что со стороны бухты Тарьинской в сторону Петропавловска движется небольшой
бот под парусом, на буксире имеет груженную чем-то шестивесельную шлюпку.
Бот уже находится на середине бухты, и путь его лежит как раз через место
якорной стоянки эскадры.
- Угу, - буркнул Палмер. - Передай, пусть продолжают наблюдать. Сменит
курс - чтоб дали мне знать. Я на артиллерийской палубе, в носу. И смотрите
там, чтоб с верхней палубы никто вниз не лез.
И пошел было за Барриджем, но вспомнил, что случившееся событие до сих
пор не записано в вахтенный журнал. Чертыхнувшись, Палмер быстро поднялся
наверх и продиктовал ошалевшему вахтенному офицеру - сразу после слов
"Pique" снялся с якоря": "...и в это время контр-адмирал Прайс был застрелен
пистолетной пулей, своею собственной рукой"74. После этого он поспешил
обратно на пушечный дек.
Все ждали прибытия французского адмирала.


* * *

На верхней палубе фрегата никто не знал, что случилось. Точнее, люди
догадывались, что произошло нечто и, видимо, с кем-то из командования. Все
дело вдруг встало; они видели Палмера, видели Барриджа - всего в крови,
также видели адмиральского адъютанта с лицом, серым, как полотно. Не видели
только адмирала. Потом на борт прибыл капитан "Pique" со своим лекарем;
наиболее сметливые быстро сообразили, что все дело в состоянии здоровья
главнокомандующего. Затем вельбот ушел на "La Forte" и тут же вернулся с
французским контр-адмиралом и его хирургом.