"Юрий Завражный. Забыть адмирала! " - читать интересную книгу автора

на пароход ложится важнейшая задача - под обстрелом береговых батарей он
будет растаскивать по позициям фрегаты, такие быстрые и верткие в открытом
море, и такие неуклюжие, неповоротливые вблизи берегов. На всех кораблях
эскадры кипит работа по приготовлению к бою; пароход уже снялся с якоря и
движется к одному из них, меланхолично пыхтя дымом и шлепая колесами по
зеркалу воды. Склянки пробили три двойных удара - одиннадцать часов.


* * *

От борта самого большого фрегата эскадры с трехцветным флагом
французской республики на гафеле и сверкающей надписью "La Forte" на корме
отваливает большая гребная шлюпка. На ее флагштоке колышется "Юнион Джек", а
на кормовой банке шлюпки видна гордая фигура человека в дорогом синем
мундире с эполетами. Привычно положив на колени кортик с золоченым эфесом,
он сидит, чуть нагнувшись вперед и напоминая слегка сжатую упругую пружину.
Он собран, но не напряжен, тонкие губы плотно сжаты, овал лица обрамлен
ниспадающими из-под фуражки седыми локонами кудрей. На вид ему лет
пятьдесят, и только глубокие складки по углам прищуренных глаз предательски
выдают возраст, более близкий к старости, хотя это и единственный признак.
Его озабоченность и усталость тщательно замаскированы и прячутся за ровным
спокойным взглядом - таким и должен быть перед боем настоящий английский
офицер, а тем более адмирал. Гребцы работают дружно и слаженно - шлюпка
стрелой летит к фрегату "President", который стоит под флагом Королевского
флота вторым после французского брига. Шустрая стайка озорных топорков63
пересекает путь шлюпке, и адмирал провожает ее взглядом, скосив глаза,
голова же по-прежнему остается неподвижной и направленной строго вперед.
Шлюпка подходит к фрегату под правый выстрел64, слышен заливистый горн; у
самого борта фрегата вышколенные гребцы, как один, поднимают весла
вертикально.
Адмирал поднимается по бортовому трапу и вступает на палубу, принимая
доклад вахтенного офицера, кивает ему и просит вызвать капитана. "Слушаюсь,
сэр!" - бравый молодой мичман быстро, но без излишней спешки, удаляется в
сторону кормы. Адмирал остается у грота-вант и с весьма довольным выражением
лица оглядывает верхнюю палубу фрегата. Вокруг слышны отрывистые команды,
каждый занят строго своим делом. Парусиновые койки-гамаки давно уж скручены
в тугие скатки и закреплены вертикально на больверке одна к другой - днем их
место здесь, чтобы не мешались в тесных кубриках, а заодно во время боя они
защищают находящихся на верхней палубе от неприятельских пуль и осколков.
Канониры деловито готовят пушки, наматывают банники, катят ядра, несут
пороховые картузы, фитили и трубки, снаряжают бомбы, проверяют орудийные
тали и клинья прицелов. Расписанные по парусам карабкаются по вантам и
расходятся по реям; старший боцман руководит подбиранием якоря, и двадцать
четыре матроса под озорную шэнти65 дружно налегают на вымбовки, вставленные
в пазы огромного кабестана66. Швартовая команда на левом борту готовит концы
и кранцы для подачи на подгребающий пароход. Между фок- и грот-мачтами
капитан Королевской Морской пехоты Паркер построил своих молодцов и
проверяет амуницию. Примерно то же самое сейчас происходит на всех кораблях
эскадры.
Только что адмирал вернулся с флагманского французского фрегата, где