"Сергей Михайлович Зарубин. Трубка снайпера " - читать интересную книгу автора

долго ко всему присматривались и прислушивались Номоконовы, заходили в новые
дома сородичей, а потом взялись за топоры. С того дня и перестали кочевать.
______________
* Пасть - ловушка из брёвен.

Неторопливо лилась речь солдата. Где-то высоко в небе тарахтел немецкий
разведывательный самолет, слышались орудийные залпы, доносились далекие
пулеметные очереди, а солдат покуривал трубку и рассказывал о своей жизни.
Вот тогда, в таежной коммуне, уверенность в завтрашнем дне впервые
пришла в новый дом Номоконовых. Поселились в Нижнем Стане и русские. Жили
дружно. Русские разводили скот, а тунгусы охотились. Крепла коммуна, которая
стала потом колхозом. Сообща стало легче охотиться. Далеко за границу
отправляла артель кипы драгоценных мехов. Из Москвы прислали золотую медаль,
а в бумаге так написали: лучшими по всему свету оказались шкурки соболей,
которые отправил на выставку забайкальский нижне-станский колхоз "Заря новой
жизни". Этих соболей выследил он, Номоконов и, не испортив их драгоценного
меха, поймал сеткой.
- А медведей вам приходилось добывать?
- Медведей? Как же... Дурной зверь, не шибко хитрый, а много
приходилось, лейтенант. Не меньше сотни медведей завалил за свою жизнь.
- Ого-го!.. - почесал затылок лейтенант.
- А чего не поверил?
Не так уже сложно взять медведя, хотя и не сеткой, конечно. Года три
только этим и занимался Номоконов: медвежью желчь велели добывать.
Председатель колхоза говорил, что буржуи золотом стали платить за эту желчь
нашему народу. Вот и взялись за медведей в те годы, раз так. Не только
пулей, случалось и на острую пальму насаживали косолапых, не тратили
патронов. Мясо бригадам отдавали, а из шкур дохи шили, унты.
- А вы в городах когда-нибудь бывали? - спросил лейтенант. -Раньше, до
фронта? В поездах хоть ездили?
- Однако плохо думаешь, - заметил Номоконов. - Это раньше так было:
совсем дикими были тунгусы. Чего видели? Лес, следы и зверя на мушке. Вся
жизнь была в этом. Мясо есть - сыт будешь, не убьешь зверя - с голоду
пропадешь. Поначалу жизнь в деревянном доме трудно давалась. Окна есть,
печка есть, а тунгусы обязательно юрту ставили во дворе. По огороду, было
дело, кочевали. Сегодня в одном углу селились, а через год в юрту, а завтра
наоборот ставили. Кочевать по старинке хотелось. А когда гость приезжал из
тайги, из
тех мест, куда еще не добралась новая жизнь, то костер, крадучись,
зажигали на железе возле печки. Заходи, заходи, гость, в деревянную русскую
избушку. Очень уважаем мы тебя. Вот огонь на полу, грей руки, кури трубку
возле того, что тебе с малых лет привычно. И другие так делали, однако
пожары часто в домах случались.
...1928 год. Последнее кочевье, первый десяток домов коммуны "Заря
новой жизни". Первая охота для всего коллектива, первый урожай для всех.
1932 год. В колхозе уже сорок дворов... Молод лейтенант, не поймет, поди,
что значили для тунгусов школа, больница, баня. При царе долгими зимами
вообще не мылись. Только так... снегом тело терли. А в коммуне специально
собрания делали, ругались, постановлениями обязывали когда и кому париться
надо. Или взять электричество? Стало быть, в 1933 году маленький двигатель