"Алексей Зарубин. Все, что есть под рукой (Песни забытых миров) " - читать интересную книгу автора

роде я и подозревал.
Я хотел было спросить, о чем это он, но осекся. Зов - вот что это было!
Вспомнил я, как в детстве точно так же готов был без устали идти куда-то, и
переполняли меня бодрость и веселье. Холодок пополз по моей спине. Никогда я
особенно не задумывался о природе зова. Ну, все знают, что это какая-то
биология с психологией пополам с химией. Ученым виднее. Но вспомнились
некстати детские страшилки, которыми мы пугали друг друга на школьном
чердаке. Кто его, знает, может, и впрямь сидит в глубине Паучище и ловит
неосторожных в невидимые паутины? Где это видано, чтобы сразу и в одном
месте троих прихватило?! Невольно о богах и демонах задумаешься...
Таблетки начали действовать, и я расслабился. Какие еще боги, если их
зов транквилизатором перешибают! Я глупо захихикал и... заснул.
Проснулся я от ломоты в костях. Лежать было неудобно - острые камешки
впивались в спину. Но чувствовал я себя неплохо. Нормально. Радужная муть в
голове исчезла, а во рту появилась сухость, как после доброй попойки. Я
повернул голову и увидел, что неподалеку у еле различимого в ночной тьме
входа пыхтит голубым огнем походная самогрейка, а на ней стоит емкость с
водой. Морозов сыплет в емкость какие-то темные стружки, а Бокур,
внимательно за ним наблюдающий, шумно принюхивается. Я застонал и
перекатился набок.
- А, выспался, - сказал Морозов. - Давай сюда, чай пить!
Они с Бокуром выхлебали почти всю емкость, а я сидел и осторожно
прихлебывал из маленькой чашки. Странный напиток, горький и неприятный.
Потом мы двинулись вдоль стены, оставив чашки и самогрейку у входа. У
Морозова был мощный фонарь, он велел держаться рядом. Вскоре мы обнаружили
узкий проход в соседнюю пещеру. Когда протиснулись туда, то обнаружили зал
поменьше. Сверху нависали длинные острые камни, которые Морозов назвал
сталактитами. Он кружил вокруг них, царапал ногтем, долго осматривал стены и
что-то бормотал про осадочные породы. Я уже хотел спросить Морозова, что мы
здесь ищем и какое отношение это имеет к его несчастной любви, как он вдруг
исчез. Еле сдержав крик, я побежал, спотыкаясь, вперед и заметил наконец
слабый отсвет. В дальнем конце этого зала обнаружился еще один проход, куда
и нырнули Морозов с Бокуром.
Выслушав все, что я о них думаю, Морозов пожал плечами и велел не
отставать. А когда он повел фонарем по сторонам, я чуть не заорал от
страха - со всех сторон на нас скалили зубы жуткие чудовища с выпученными
глазами. Они еще и рычали!
В следующий миг я сообразил, что это высеченные из камня огромные
скульптуры. Когда сердце вернулось из горла на место, я перевел дыхание и,
осмотревшись, негромко сказал Морозову:
- Кажется, здесь тоже поработал эстетизатор.
Он ничего не ответил, продолжая внимательно разглядывать фигуры.
- Ага, - наконец сказал он, - вот это волчья голова, а это, похоже,
медведь. Я встречал подобные изображения на старых мирах...
- Боги и демоны порой являются в причудливых обличьях, - заметил Бокур.
- Это животные, - пояснил Морозов. - По преданиям, волки были когда-то
завезены и на Урал, только они потом исчезли.
- С нами и богам-то не ужиться, куда уж тварям, - понимающе сказал
Бокур.
Я прислушался к тихому мерному рычанию, идущему откуда-то из-за головы