"А.Зарина. Скаредное дело." - читать интересную книгу автора

суконная епанча. Он торопливо переходил рыбный рынок, на котором уже
никого не было, и угрюмо бормотал что-то по-иностранному, очевидно,
ругаясь.
Рыбный рынок, прилегавший одной стороною к овощным рядам, представлял
собой небольшую площадь, только частично застроенную ларями. Торговцы
обыкновенно приезжали сюда возами, с которых и вели торги. Вряд ли по
своей неопрятности в Москве было еще другое подобное место. Уснувшую рыбу
торговцы без околичностей бросали прямо на землю, мелкая рыбешка падала на
туже землю просто случайно; тут же иной голодный поедал соленую рыбу,
кидая остатки ее наземь, и все это, покрывая площадь толстым слоем гнили,
разлагалось и наполняло воздух ядовитым, удушливым смрадом. Русский нос
сносил его, и в базарные дни здесь торговля шла развалом; но иностранцы с
ужасом упоминают в своих записках об этом рынке.
В небазарные дни площадь обыкновенно пустовала, и только бродячие
собаки стаями ходили по ней, жадно роясь острыми мордами в смрадной рыбной
падали.
Шедшему казалось, что он умрет посреди этой площади, и наслаждение
выразилось на его лице, когда свежий ветерок дохнул на него с реки Москвы,
мост через которую примыкал к другой стороне площади.
Иностранец отнял руку от носа, вздохнул полной грудью и остановился у
начала моста, пытливо оглядываясь по сторонам.
Узкий, недлинный мост, настланный на широкие суда, выходил на
безлюдную мрачную местность, так называемое Козье болото. Там, на другой
стороне реки, посредине площади стояла виселица, еще неразборная от
недавней казни, и мрачной громадою высился эшафот, - лобное место, -
высокий помост на толстых сваях, к которому вело несколько ступеней; на
помосте стоял тяжелый, широкий обрубок, вроде тех, которые можно видеть
теперь в местных лавках.
Иностранец отвернулся, вздрогнув от страха и взглянул вдоль берега.
Немощенная улица была покрыта пылью и грязью, несмотря на июньский зной.
На ней, то высовываясь вперед, то уходя назад, стояли дворы с убогими
избами. Иностранец, не видя людей, постоял минуту в нерешительности и
потом смело двинулся вдоль берега направо. Вдруг лицо его прояснилось и он
ускорил шаг. У одних ворот растворилась калитка и чьи-то сильные руки
вытолкнули человека на улицу. Он сделал два скачка, замахал руками и упал,
ткнувшись с размаха лицом в пыль. Иностранец быстро подошел к нему и
нагнулся, толкнув его в плечо.
- Говоряй мне, где Федор Беспальцев? А? - спросил он у него ломанным
языком.
Упавший сделал попытку поднять голову, замычал что-то и опять ткнулся
носом в пыль. Он был весь оборван: посконная рубашка едва прикрывала его
наготу, босые ноги были грязны и изранены.
Иностранец постоял над ним, потом выпрямился, решительно подошел к
калитке и застучал кольцом. Не получив ответа, он вынул нож и его медной
рукоятью с такой силой стал ударять в калитку, что гул ударов огласил всю
улицу.
Этот способ оказался действительный.
- Ты опять буянить! - раздался со двора злобный голос, и здоровенный
детина в синей пестрядиной рубахе широко распахнул калитку и рванулся было
вперед, но иностранец ударом в грудь откинул его назад, во двор, и следом