"Герман Леонидович Занадворов. Дневник расстрелянного " - читать интересную книгу автора

Мария:
- Господи, что ж Лука прошляпил. Надо было что-то сделать. Он такой
беззащитный.
Слухи несколько выяснились. Арестуют всех партийных и комсомольцев.
Кто-то видел: в Грушку гнали целую колонну. Из Каменной парень:
- Ничего нового. Только партийцев забирают.
Появилась жена полицая Фрая из района:
- Андрей так занят, так занят. Позавтракать некогда. Все коммунистов
допрашивает. И сами признаются, что партийцы...
Я слушаю - улыбаюсь ей... Спасибо тебе, бабочка, за болтливость!
Постепенно становится ясно: арестуют и свозят весь прошлый актив
района. Зачем? Для чего? Старик решает просто:
- Певно, зроблять то, що с евреями. Вот сейчас. Только организатора
нема.
А я знаю, что многих нет. И больше всего меня бесит это тупое
покорство. Хитрят. Выкручиваются. И довольно равнодушны: забрали Терентия,
другого, третьего. Ну что ж - не меня!
Сопротивление? Но где оружие? В партизаны? Попробуй узнай, где они.
Этот вопрос сразу для всех и для меня. Сплю плохо. Марию отправили на
ту сторону села: предупредить Л. о подготовке. Советую ему пока убраться в
Умань.
Вернулась Мария. Выяснилось. Терентий сам сдался. Решил: "Если мены не
заберут - значит, брата".
Столько надо передумать. От Терентия до меня недалеко. Чувствует и
старик.
- Давай, старче, чарку. Выпьем, пока все вместе. Если вызовут -
удирать. Куда? Искать партизан.
Пытался через М. И.{24} узнать о партизанах. Он увлечен пчелами. Плохо,
когда человек становится пчеловодом. Условились только: если что - он
посвидетельствует: знал меня в Киеве. Аполитичен, мол.
Наконец узнал: Терень здесь. Осунувшийся. Побледневший. Рассказывает:
держали по камерам. Человек двадцать пять. Агрономы, председатели колхозов,
директора и заместитель директора МТС.
"Ребята бывалые были. В случае чего всю бы полицию разнесли.
Прислушивались: не бьют ли, не расстреливают".
Первый раз допрос в полиции. Коротко. Время и место рождения.
Партийность. Где жил, какую должность занимал до войны. Где теперь, что
делает.
Второй допрос такой же. Только у начальника жандармерии - немца.
Переводчик там Генрих Фрай. Отпустить не хотели. Тот что-то шепнул немцу.
Ночью разрешили домой.

* * *

Одних отпускают, других держат. Так, в Каменной приехали из района,
потребовали коммунистов. В управе толком не знали. Понаписали тринадцать,
тех, на кого кто-либо из полицаев: "Це коммунист". Двенадцать отпустили.
Оставили женщину, жену агронома (он в армии), кандидата партии.
- Теперь все записали. На что - неизвестно.
- Может, уже оформление приговора?