"Герман Леонидович Занадворов. Дневник расстрелянного " - читать интересную книгу автора

Бабы моментально разнесли.
Вчера подтвердилось: из Каменной Криницы пришли хлопцы.
Немцы сообщили, что Ровно и Луцк сданы. Никополь взят. Разве он еще не
был взят? Бои опять в районе Жешкова.
Странная выпала доля: держусь на кусочке Украины, который последним
будет у наших.
22 февраля 1944 г.
Н. Бондарчук - сосед, хороший парень - вернулся после отсидки в
Первомайском СД. Сидел там четыре месяца. Прошел слух: он в Вильховой.
Застал. Он сидел на стуле посреди комнаты. Под стулом постелено рядно.
Товарищ его стриг. Волосы густые, длинные, особенно на шее. Редкая щетина
бороды. Желтая кожа, обвисшая на щеках... На кончике носа капля - он ее не
замечает. Нижняя губа бессильно отвисла. Тупые глаза, еле слышный голос без
оттенков.
Лежал день за днем. Болели суставы. Кашлял. Температурил немного. Мы
его не расспрашивали. Голос был слабый. Товарищи заходили. Приносили кур.
- Колхозом откормим.
Привезли врача:
- Значит, не весело было на Первомайском курорте? Эх, как они вас там
поправили.
Детали сидения.
Каждую новую партию вводят во двор. Ставят к позорной стенке - лицом к
камням. Обыск. Потом в камеры.
- Для чего?
- Чтоб сразу почувствовали, куда попали.
Камер пять. Первая, сравнительно легкая,-"преступники" (он сидел в
ней), вторая - женская, третья, четвертая и пятая - тяжелые. За полевой
жандармерией. Кирпичные стены. Земляной пол (на нем старая перетертая в
труху солома), железная с окошечком дверь. Над ней небольшое оконце (стало
теплее - окно выбили, чтоб был воздух). Ночью тесно - вытянуться нельзя.
Спят, согнувшись в три погибели. Или сидя. Очень часто вспоминает с ужасом о
вшах. Возьмешь в горсть соломенного сора, каким пол застелен, выбьешь
солому - в ладони, как отсеянная пшеница, вшей сорок-пятьдесят останется.
Особенно с вечера перенести нельзя. Потом встанешь - вытряхнешь около
лампочки (всю ночь горит). Так раза три. Потом уснешь. За день раз шесть
так. Хуже всего от вшей закованным. Он и почесаться не может. Другой плачет,
чтоб почесали или вшей стряхнули.
Кстати, о закованных:
- Есть закованные - руки вперед, руки назад, руки и ноги связаны цепью.
Срок тоже разный. Какой именно - установить трудно. "Как случается". Не
расковывают до срока совсем. Еду так получают. У кого назад руки - задом
подходит к выдаче. Приносит в камеру (часто разливает), ставит на пол.
Потом, как собака, лакает. Идет в уборную - кричит застегнуть, расстегнуть
штаны.
Один из той же камеры. Был учителем (разорвал портрет Гитлера),
говорят, не совсем нормальный. Руки и ноги в кандалах. Весь в ранах - от
вшей. После пяти месяцев раскован. Руки не заживали.
Приехали старики. Вынесли - на воз. На том возу и умер.
Заковывают и перед расстрелом.
- Как ночь, так меня всего трясет.