"Войтех Замаровский. Их величества пирамиды" - читать интересную книгу автора

году. В "Картинках из-за рубежа" он писал о пирамидах:

"Уже известны происхождение, назначение и история пирамид Гизе, их
внутреннее устройство, внешний вид и окружение... Пирамида Хеопса так
велика, что наш градчанский храм св. Витта вошел бы в нее дважды в высоту и
четырежды в ширину. Самый сильный человек, кинув с вершины пирамиды камень,
не отбросит его дальше чем на треть ее ширины. Другая, несколько меньшая
пирамида - пирамида Хефрена - поныне сохранила свою полированную облицовку.
Третья, еще меньшая,- пирамида "доброго" властителя Микерина. Когда ее
вскрыли, "добрый" властитель лежал растерзанный на куски рядом с прекрасным
саркофагом". И с тем же неуважением к фараонам, какое было характерно для
Прутки и Шустека, Неруда добавляет к описанию погребальной камеры Хуфу: "Это
напоминает простой четырехгранный ящик. Позади стоит саркофаг, без крышки,
пустой. Кто теперь вспомнит, что над этой грудой камней должны были из-под
палки трудиться 400000 человек!" В конце XIX века у пирамид появился и
первый ученый - наш соотечественник, понимавший письменность их строителей:
Ян Кми-нек-Седло, родом из Пльзня, хранитель египетских древностей в музее
Болоньи. Затем к пирамидам как к старым знакомым пришел Франтишек Лекса,
основатель нашей египтологии; после него у их подножия жил Ярослав Черный,
один из всемирно известных и наиболее авторитетных египтологов; впоследствии
в Гизе был основан наш Институт египтологии, и Збынек Жаба возглавил
экспедицию Карлова университета, которая вела раскопки в гробнице
Птахшепссса под пирамидами в Абусире... Збынек Жаба был также первым нашим
ученым, опубликовавшим научные труды по вопросам, касающимся пирамид. Его
книга вышла в 1873 году (по-французски) и называется "Астрономическая
ориентация в Древнем Египте и прецессия земной оси". Но все это мы упомянули
здесь лишь для того, чтобы перед дальнейшими странствованиями по полям
пирамид помянуть добрым словом и чехословацкую традицию, которая безусловно
того заслуживает.

Глава IV

ПРИХОД ЕГИПТОЛОГОВ


У истоков египтологии стояли три человека: один император, один
художник и один филолог. Император с 387 000 солдат и 175 учеными, художник
со множеством разнообразнейших талантов, филолог, прекрасно знающий мертвые
языки и невероятно упорный. Все трое, а также солдаты и ученые по случайному
стечению обстоятельств были французы.

Собственно, император еще не был императором, ему лишь предстояло им
стать. Он был одним из генералов Французской республики, торжественно
провозгласившей, что никогда не прибегнет к агрессии, и в свои двадцать
девять лет уже имел за плечами успешную войну в Италии, которую вел во имя
все той же республики. В голове у него зрели честолюбивые планы, п он даже
не находил нужным особенно скрывать их: генерал мечтал стать новым Цезарем.
Правительство республики охотно приняло его предложение захватить Египет.
Оно надеялось тем самым убить сразу не двух, а трех зайцев: прежде всего
избавиться от "этого корсиканца Бонапарта", во-вторых, приобрести для