"Сергей Залыгин. Заметки, не нуждающиеся в сюжете" - читать интересную книгу автора

меня ничто не прельщало, я, как мог, так и писал, и я оставил работу в вузе
и в Сибирском отделении АН СССР не ради административной карьеры, а ради вот
этой свободы делать то, что хочется делать.
Я никогда не был членом партии и толком не знал, как строятся те
отношения, которые на любом из этих постов неизбежно должны возникнуть. Это
при том, что чувства презрения или противостояния партии у меня в те годы не
было, я не хотел заниматься делом, которое не по мне, вот и все.
В моей биографии очень большое значение имел переезд из Новосибирска в
Москву. Решающую роль в этом деле играл Г.М.Марков. Он пригласил меня в свой
кабинет, похлопал по стенке сейфа и сказал:
- Вот тут, мужик, у меня лежат документы, из которых следует, что
возвращаться в Новосибирск тебе нельзя!
После публикации в "НМ" повести "На Иртыше" я и сам догадывался -
нельзя! Я уже знал, что об этой повести очень резко отзывались М.А.Шолохов,
М.А.Суслов, а в Новосибирске это отозвалось гораздо сильнее, чем в Москве.
- А как же с квартирой? - спросил я у Маркова.
- С квартирой? Так: года три-три с половиной поживешь в Доме творчества
в Переделкино, а потом я пойду в ЦК и скажу: человек три года без квартиры!
Надо помочь!
- В Новосибирске моя семья, хотя бы временно я смогу туда наезжать?
- Временно - сможешь!
У Маркова было очень развито чувство землячества и взаимоподдержки, и я
ему благодарен. Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы не его
предупреждение. Но затем последовал наш разрыв: он хотел, чтобы я писал
хвалебные статьи о его творчестве, я этого не мог. Он рассматривал мой отказ
чуть ли не как предательство: я-то для тебя, земляк, делал, а ты для меня?
Так или иначе, но все равно получилось именно так, как сказал Г.М.: три
с половиной года я маялся в Доме творчества в Переделкине (и в других домах
тоже), а затем получил ордер (с красной полосой) на четырехкомнатную
квартиру в хорошем районе, окнами в Нескучный сад. И работу мне Марков
подыскал подходящую: вести семинар прозаиков в Литинституте (1968-1973 годы.
Где-то в те же годы я был избран общественным секретарем Союза писателей
РСФСР, вел Совет прозы. И там, и тут работать мне было интересно, удавалось
и писать (роман "Соленая падь", фантастическая повесть "Оська - смешной
мальчик", эссе "Мой поэт" (о Чехове), довольно много рассказов и
литературно-критических статей).
Это положение меня вполне устраивало.
Я не был в диссидентах и плохо знал о них, не был активистом, но у меня
было свое дело: борьба против проекта строительства Нижне-Обской ГЭС. Эта
ГЭС затопила бы 132 тыс. кв. км (месторождения тюменских газа и нефти), и в
1962-1963 годах мне удалось этот проект остановить (об этом ниже, а может
быть, и совсем не надо: достаточно сказано в "Экологическом романе" - далее
я обозначаю его как "ЭР", первоначальное название "Заколдованный створ").
Вернусь к году 1986-му.
Предстоял Всесоюзный съезд СП СССР. Я узнаю2, многие об этом говорили,
что моя кандидатура будет выдвинута на пост Маркова. Так хотели делегации
Украины, Белоруссии и др. Но марковские функции мне были совершенно
непонятны.
Я не мог себя представить в кабинете "первого", со всем огромным
аппаратом этого учреждения, с пленумами и съездами, с делегациями, которые