"Леонид Залата. Волчьи ягоды " - читать интересную книгу автора

- У Ремеза сидит девушка, которая может тебя заинтересовать, - сказал
Панин. Несмотря на заметную возрастную разницу, они давно были на "ты". - Но
прежде полистай эти бумаги.
Капитан вынул из ящика папку и положил на стол перед Гафуровым.
- Это материалы о смерти кладовщицы трикотажной фабрики Сосновской, -
сказал он. - Ты почитай, а я на несколько минут отлучусь.


5

Яроша было не узнать. Под глазами залегли синие тени, а сами глаза
ввалились и горели болезненным блеском. Мать жалобно вздыхала, а отец
избегал сына. У него иногда появлялась мысль: нет ли Славкиной вины в
самоубийстве Нины? Девичья душа - нежная и уязвимая, а этот болван...
Сказать правду, легкомыслия за сыном старший Ярош не замечал. Но не бывает
же дыма без огня? Должна быть причина, в результате которой и свет
становится немил.
Отец как раз собирался в ночную, когда Ярослав спросил его:
- Неужели ты думаешь, что я виноват в смерти Нины? Если бы так, то
милиция...
Исподлобья посмотрел на сына:
- Милиция... А совесть?
Дверь закрылась, было слышно, как затихают на лестнице отцовские шаги.
У Ярослава побелели губы:
- Это... жестоко. Почему он мне не верит, мама? Если бы ты знала, как
мне сейчас тяжело.
Снова и снова вспоминал последнюю встречу с Ниной, доискивался
таинственного смысла чуть ли не в каждом ее слове, проникался тогдашним ее
настроением.


- Нельзя было мне ехать в Мисхор, - сказал он Ремезу и молчание
следователя воспринял как согласие. - Я не придал значения ее словам,
думал... Не знаю, что и думал. Переспросил для порядка и успокоился.
Ремез и на это не отреагировал. Он был весь какой-то непредсказуемый,
этот краснощекий старший лейтенант с крутым лбом, на который падали
волнистые волосы. Видимо, прокуратура не случайно остановила свой выбор на
нем, когда потребовалась помощь угрозыска. Ставил вопросы Ремез, казалось,
нескладно, иногда такие, что и не поймешь, какое они имеют отношение к делу.
Со всем, что говорил Ярош, соглашался, одобрительно кивал головой, однако
позже снова возвращался к прежней теме разговора.
Постепенно Ярослав начал понимать, что следователь не такой простак,
как казалось ему на первый взгляд. И, похоже, знает о смерти Нины что-то
такое, чего не знает он, Ярош.
Подчеркнутая вежливость следователя стала раздражать Яроша. "Что за нею
кроется? Не презрение ли? - думал он. - Может, Ремез считает, что меня
волнует не столько смерть Нины, сколько степень моей причастности, и поэтому
я выворачиваю перед ним душу?" Ванжа казался ему проще, прозрачней в
чувствах и поступках. Только раз, по дороге из Мисхора в Симферополь,
мелькнула мысль о возможной предвзятости оперативника к нему, Ярошу, но он