"Василий Захарченко. Разговор с электрическим мозгом " - читать интересную книгу автора

Задача реальна. Но если учитывать перспективы развития шахматной игры и
кибернетических машин, то задача эта может быть решена не раньше, чем через
30-50 лет. Это почти то же, что создать электронного ученого на уровне
академика. По своему интеллекту шахматист высокого класса мало чем
отличается от деятеля науки, занимающегося научным творчеством. Вот почему в
настоящее время на развитие шахматных автоматов следует смотреть сдержанно.
Василий Смыслов отрицательно относится к перспективе создания машин,
превосходящих человека в шахматной игре. Он утверждает, что шахматы -
искусство, которое не поддается строгому математическому анализу. И как бы
кибернетики ни стремились заключить искусство в рамки точных наук, им это
никогда не удастся сделать. Искусство неисчерпаемо.
Как-то в разговоре со мной он сказал:
"Я не выступаю против принципиальных попыток создать электронную
шахматную машину. Это задача нашего времени, когда объединенные" усилия
ученых и шахматистов могут достигнуть многого.
Однако я возражаю против крайних взглядов тех, кто пытается нас убедить
в превосходстве машины над подлинным творчеством шахматиста".
Михаил Ботвинник, который, как известно, сам является доктором
технических наук, не отрицая творческого начала в шахматной игре, считает
возможным создание в принципе машины-шахматиста, способной побеждать
чемпиона мира по шахматам.
"Конечно, здесь возникает много трудностей,- говорит Ботвинник,- с
программированием такой машины. Как может машина анализировать
"по-человечески", когда мы сами не знаем, как анализирует шахматист. Но мы
этого не узнаем до тех пор, пока не начнем работать над созданием машины.
Ведь пока у нас не было необходимости изучать процесс мышления шахматиста.
Но когда люди начнут создавать программу, аналогичную мышлению шахматиста,
то на машине, вероятно, недостатки этого "шахматного мышления" будут
обнаружены. Проверяя различные методы программирования, мы узнаем, как
думают шахматисты-мастера".
В этой мысли есть глубоко справедливое начало. Видимо, это общий
процесс: работая над машиной, мы получаем дополнительные возможности
исследовать человеческий разум. Анализируя состояние человеческого разума,
мы вносим методы анализа в конструирование машины.
М. Ботвинник, веря в возможность создания машины-шахматиста, заранее
оговаривает мировые чемпионаты грядущего новым правилом: "Пускай будет
отдельный чемпион для гроссмейстеров и отдельный для машин. Конечно, в
последнем случае это будет скорее чемпионат программистов.
Что же касается машины-шахматиста сегодняшнего дня, то вряд ли она
может провести всю партию. Но если перед ней стоит задача сделать мат в два
хода, у нее хватит времени, чтобы успешно решить эту задачу. Она обладает
отличной памятью, завидной выносливостью, неослабевающим вниманием, и - что
тоже очень важно для игрока - она совершенно равнодушна к шуму в зале и
корреспондентам спортивных газет".
А каково мнение кибернетиков по данному вопросу?
Вот что говорит академик Аксель Иванович Берг:
"Конечно, нет никакого значения и смысла говорить о замене шахматиста
машиной. Это невероятно скучно и страшно надоело... Но, применяя методику
шахматной игры, ее научные основы в теории игр, в исследовании операций, в
теории оптимальных решений, можно получить интереснейшие результаты. Этим