"Павло Загребельный. Капитан Шопот" - читать интересную книгу автора

честь доктору, когда тот проходил мимо него, и, расставив ноги, смотрел
вслед машине, пока та не скрылась за поворотом шоссе.
Минотавр выпустил свою жертву.

3.

Слова входят в нашу жизнь, как люди. С малых лет Богдане почему-то
редко встречались слова: доброта, чуткость, сочувствие, жалостливость.
Как-то она проснулась и впервые узнала о существовании слов "счастье" и
"несчастье". Люди просыпаются счастливыми или несчастливыми, хотя, к
сожалению, им чаще приходится просыпаться несчастливыми, особенно малым
детям в тех краях, где звучат выстрелы. Богдана проснулась однажды и от
заплаканной матери узнала, что нет в живых ее отца.
Мария не могла больше жить в лесу, она взяла маленькую дочь и
перебралась в город, где были люди, где ее отчаяние, она надеялась,
уменьшилось бы. Дочь немного поплакала - не так по отцу, как по лесу и
птичкам, а потом начала привыкать к новой жизни и уже ничем не выделялась
среди других детей, разве только чуткой душой, но это мог заметить лишь тот,
на которого эта чуткость пролилась бы. Марии хотелось счастья дочери.
Хотелось, сама не ведала, чего.
О, эти одинокие наши матери! Испив полную чашу горя, настрадавшись на
холодных ветрах судьбы, они жаждут для своих детей всего самого хорошего,
жаждут отвратить от них самое малейшее зло, мечтают, чтобы детям достались
самые счастливые профессии: великих артистов, писателей, генералов...
Богдане отводилась в жизни роль певицы. Девушка унаследовала от отца
лесную красоту, у нее были светлые волосы и прозрачно-голубые глаза, а от
матери - голос, глубокий, с плавно густыми переливами. Богдана стыдилась
петь на людях. Видимо, ее не очень привлекала будущность, нарисованная
матерью. В школе она если и пела, то только в хоре, а дома, когда мать
заставляла ее петь для гостей, девушка требовала гасить свет.
Вот в это время и прибился к ним из Львова Ростислав Барильчак, который
некогда учился вместе с Марийкиным братом Яремой, но потом его отец,
обучавший будущих иезуитов гармонии и церковному пению, сумел вытащить
своего Ростика из иезуитского убежища и направить по той самой дороге, по
которой испокон веков шло поколение Барильчаков - музыкантов божьей
милостью. Ростик учился в высоких школах и консерваториях, ухитрился не
примкнуть ни к какой партии, счастливо избегал и завоевателей, и бандитов.
Советскую власть хотя и не приветствовал с преувеличенной искренностью, но и
к ее врагам не примыкал. Теперь он занимал значительное место в музыкальной
иерархии большого города, именовался громко: "концертмейстер", ходил по
земле гордо и твердо, оттопыривал губы, встряхивал курчавым черным чубом,
плавно разводил перед вашим лицом руками. Артист! Маэстро!
Он объявился в их городке, навещая дальних родственников, потому что
уже не было у него ни отца, ни матери, остались только двоюродные дяди и
троюродные тети. К Марии заглянул, чтобы вспомнить о Яреме, а поскольку она
не очень хотела заводить речь о своем преступном братике, то Ростислав
обратил внимание на ее дочь - десятиклассницу, узнал совершенно случайно,
что у девушки голос. Тут-то все и завертелось.
Сейчас трудно сказать, какими чувствами больше руководствовался в тот
момент Ростислав. То ли ему очень хотелось загладить неуместность своих